Малиновый джем

Его восхищенный взгляд был до того искренен, что Фифи не смогла обидеться.

По утрам она часто выглядела хорошо: халат и французский берет делали ее очень привлекательной.

Опустившись в большое мягкое кресло и пододвинув поближе пепельницу, она возилась с серебряными аксессуарами.

— Позвольте, мэм, — ретиво выпалил Фибси, и, несмотря на то, что это была его первая попытка, он смог изящно поднести зажженную спичку к ее сигарете.

Затем, выдохнув от радости, он взял сигарету и себе и присел возле Фифи.

— Ну, что все это значит? — начала она. — И расскажи мне, как ты пробрался сюда! Впрочем, я рада этому, хоть это и противоречило моим распоряжениям — я давно не видела никого, столь же занимательного, как ты!

— У меня выдался занимательный день, — невозмутимо ответил Фибси. — Я пришел, чтобы поговорить о важных вещах…

— О чем-то конкретном?

Фифи наслаждалась моментом. Она была практически уверена, что перед ней какая-то новая разновидность репортера в обличье мальчишки.

— Ну, мэм, — Фибси вдруг сменил манеру, став суровым и сердитым. — Я — сыщик и расследую дело об убийстве Эмбери, — паренек вскочил и зашагал по комнате. — Я здесь для того, чтобы задать вам некоторые вопросы.

— Ну, надо же! — воскликнула Фифи. — И о чем же ты хочешь поговорить?

— Не смейтесь надо мной, мэм. У меня есть власть.

— Ах, ну хорошо, продолжай. Почему ты хочешь расспросить меня?

— Дело обстоит так, — Фибси оседлал стул и взглянул на хозяйку. — Насколько я понимаю, вы с миссис Эмбери закадычные друзья.

— И откуда же ты это знаешь? От миссис Эмбери? — терпеливо выпытывала Фифи.

— Скажем, «да», и в то же время «нет». Но это так?

— Мы были друзьями. Мы дружили со школы, в течение многих лет. Но с тех пор, как у нее появились неприятности, она стала отвергать меня, и мне так жаль!

Фифи изящно коснулась глаз крошечным платочком, и Фибси воскликнул:

— Осторожнее! Не трите ресницы!

— Что? — миссис Дэстерней едва верила ушам.

— Честно говоря, вам лучше взглянуть. Вы все размазали.

— Ничего подобного, — Фифи выхватила косметичку и привела себя в порядок.

— Значит, вы не друзья?

— Безусловно, мы не друзья. Я, конечно, не сделала бы ничего, чтобы ранить Юнис Эмбери, в действительности, я бы даже помогла ей, но она гнушается моей помощи. Мы не друзья, нет, не друзья!

— Хорошо, я только хотел узнать. «Говори напрямик» — вот мой девиз!

— И правда. Вы желаете узнать что-нибудь еще?

— Да, мэм. Вы знаете, это о спектакле «Гамлет». Вы ходили на него с миссис Эмбери?

— Да, — осторожно ответила Фифи.

— Вы знаете, ее обвинили в том, что она обсуждала его с вами…

— Она так и делала!

— Да, мэм, я знаю это от мистера Шейна. Но позвольте дать вам дружеский совет: рассказывайте свои басни поосторожнее! Они дают основание завести против вас дело о клевете!

— Что за чушь! — но скрытое под слоем косметики лицо Фифи все же малость побледнело.

— Отнюдь. У вашего разговора были свидетели?

— Ну… Мы обсуждали это на самом спектакле, а там мы были одни… Хотя, конечно! Я припоминаю, что тем вечером Юнис была здесь, и мистер Хендрикс тоже был здесь, а еще мистер Паттерсон — это их сосед (я имею в виду сосед Эмбери). И мы вместе снова говорили об этом! Полагаю, свидетелей вполне достаточно!

— Думаю, да. Но поверьте мне, вы слишком красивы, чтобы участвовать в скучном судебном процессе. Я советую вам держаться света и оставить темные дела.

— С удовольствием буду держаться вашего совета. Честно, я не хочу, чтобы Юнис попала в неприятности…

— О, нет! Все мы знаем, что вы не хотите, чтобы Юнис попала в неприятности, особенно, если этого нельзя добиться, оставаясь в безопасности. Ну, мэм, этого нельзя сделать. Продолжайте в том же духе и вскоре познакомитесь с проблемами.

Фибси встал, поклонился и так внезапно покинул комнату, что у Фифи не осталось времени, чтобы остановить его, если бы она этого захотела. Он оставил в комнате напуганную маленькую женщину.

Затем Фибси отправился прямо в офис Мейсона Эллиота.

Он сразу же был принят.

— Макгуайр, что у вас? — спросил маклер.

— Много всего, мистер Эллиот. В первую очередь, я надеюсь, полицию удовлетворило как алиби мистера Хендрикса так и ваше?

— Да, — Эллиот заинтересованно взглянул на серьезное лицо паренька. Поначалу его возмутило занятие мальчика, но после того, как Флеминг Стоун объяснил ему ценность его работы, Эллиот и сам стал замечать ее. — У нас безупречные алиби. Я был дома, а мистер Хендрикс — в Бостоне. Это подтверждено многими достоверными свидетельствами.

— Да, — кивнул Фисби. — Я тоже уверен в этом. И, мистер Эллиот, конечно, это позволяет вычеркнуть вас обоих. Дворецкий также этого не делал — мистер Флеминг Стоун говорит об этом, как о самоочевидном факте. И это отбрасывает нас назад, к двум леди. Но, мистер Эллиот, ни одна из них не делала этого.

— Благослови тебя Бог, мой мальчик! Конечно, это совпадает с моим собственным мнением, но как мы это докажем?

Фибси затронуло это «мы», и он наградил маклера благодарной улыбкой.