Малиса в Подмирье

Дядюшка в ответ вздёрнул брови и принялся что-то насвистывать, явственно давая понять, что высказываться на эту тему не намерен.

– Ладно, пойдём, – вздохнула Малиса. – Давай разберёмся с этим.

– Тогда нам сюда, – мягко сказал он и повёл Малису от Центрального вокзала в сторону сумрачных переулков Зловещего квартала, где располагалась контора агентства Ма и Па. Малиса была уверена, что родителей там не окажется – они редко утруждали себя путешествиями в Подмирье. Вместо этого они нанимали управляющих из числа подмирцев, чтобы те вели за них все конторские дела, а сами тем временем занимались верхнемирской частью работы: выискивали дома поприличнее, чтобы заселять их привидениями, и натаскивали привидений-кандидатов в собственной темнице.

8 Обжулить жуликов

Зловещий квартал слыл отнюдь не дружелюбным местом. Улочки здесь были тёмные и такие узкие, что идти по ним можно было только гуськом. И здесь было гораздо тише, чем в остальном Подмирье. Не зазывали покупателей уличные торговцы, не цокали по мостовым копыта лошадей, развозящих в каретах нарядных привидений на послеобеденный чай, не дули в свистки осанистые привидения-полицейские, не перекрикивались на крышах ловкие трубочисты. Воздух здесь казался отяжелевшим от подозрительности и тёмных замыслов. Единственными звуками, которые доносились до настороженных ушей редких прохожих, были отдающееся эхом мерное капание воды, стекающей с осклизлых стен, недобрый шелест низко надвинутых чёрных капюшонов да шорох крадущихся шагов разбойничьего вида призраков, то и дело мелькающих в густом тумане.

Сюда стекались самые отъявленные из всех негодяев. Если вам требовались ингредиенты для какого-нибудь жуткого зелья, жестокое заклятие или какая-нибудь особо забористая зараза, искать их следовало именно здесь, в Зловещем квартале.

– Не отходи от меня далеко, – сказал дядюшка Язва, торопливо шагая позади Малисы и беспокойно оглядываясь.

Из двух братьев дядюшка Язва, безусловно, унаследовал больше ума, нежели Па, однако, на взгляд Малисы, храбростью его, пожалуй, обделили. Хотя шагал он почти на цыпочках, его начищенные до блеска изящные ботинки робко поскрипывали, и Малиса даже как будто слышала, как стучат его зубы.

Вокруг, как летучие мыши, сновали неясные тени, скрываясь за углами или ныряя в тёмные дверные проёмы. Малисе было здорово не по себе, но она старалась не показывать страха. В такого рода привидениях она неплохо разбиралась. В конце концов, именно таких и нанимали её родители, чтобы они отравляли жизнь Вершкам.

Дядюшка Язва остановился возле обшарпанного здания с потускневшей вывеской:

В торце здания обнаружилась дверь, а за ней – лестница, ведущая в контору агентства «Злобстные Привидения».

Дядюшка Язва и Малиса поднялись на замусоренную лестничную площадку, застеленную липким от грязи ковром. Из стен сочилась пахнущая плесенью слизь.

– Я тут постою покараулю, – сказал дядюшка Язва, когда перед ними оказалась дверь конторы. – Я здесь, знаешь ли, не самый желанный гость.

Свою репутацию дядюшка Язва отчасти заработал, выдворяя привидения из домов, куда их подселяли Ма и Па, и доставляя их обратно в Подмирье. Иногда его нанимали родственники этих злонравных привидений – а то и подмирская полиция, – чтобы он вернул их в семью. А иногда ему платили Вершки, отчаявшиеся избавиться от беспокойных поселенцев другими способами. В Верхнем Мире дядюшка Язва рекламировал свои услуги от имени Службы дефантомизации недвижимости. Впрочем, частенько он делал это и совершенно бесплатно, поскольку считал, что запугивать людей просто бесчестно!

– И помни, – продолжал он, – твои родители берут на работу самых пронырливых и жуликоватых привидений. Поэтому единственный способ добиться от них хоть каких-нибудь сведений – обжулить их.

– Ясно, – кивнула Малиса. – Обжулить жуликов!

Малиса толкнула дверь и вошла в приёмную, в которой нестерпимо воняло потными ногами. Стены были сплошь увешаны фотоснимками богатых и красивых особняков. На некоторых красовались наклейки «Зафантомлено», на других – «Готовы к зафантомливанию».

За стойкой, водрузив на неё босую ступню, сидел скучающего вида секретарь в потёртом сюртуке и красном галстуке, прихваченном булавкой в виде могильного камня, и лениво красил ногти на ногах изумрудно-зелёным перламутровым лаком. Малиса как-то встречала его на ежегодном Хэллоуинском балу в доме Злобстов. Он поднял неприветливый взгляд и осведомился:

– Чего надо?

Малиса собрала всю свою смелость и сделала шаг вперёд.

– Я Малиса Злобст, – сообщила она самым надменным тоном, какой только сумела изобразить.

Секретарь отставил в сторону флакончик с лаком и выпрямился, не убирая, однако, ногу со стойки и нервно шевеля пальцами.

– О! – слегка смешался он. – Юная госпожа Злобст! Простите, не узнал вас сразу. Как поживают ваши родители? Надеюсь, неважно? – Голос у него был гнусавый, и от этого всё, что он говорил, звучало издёвкой.

– Да, бедствуют помаленьку, – сказала Малиса. – Спасибо, что спросили.

Секретарь слегка расслабился, и Малиса принялась обжуливать его дальше: