Малые Боги. Истории о нежити

Отряды толерастов набирались с бору по сосенке, были среди них оголтелые защитники прав животных, представители всякого рода сексуальных меньшинств, в том числе пока еще неодобряемые либеральной общественностью педофилы, мечтающие о совокуплении с феями, так похожими на девчонок. Педофилы, впрочем, и в охотники рвались, опрометчиво надеясь использовать пойманных фей в своих интересах. Извращенцев выявляли и гнали с позором, тем более что ни одному из них ни разу фею изловить не удалось.

Особенно тяжело дело обстояло с зелеными. Не со всеми, конечно, – среди зеленых полно приличных людей, – а с теми, кто ради спасения животных стремится уничтожить все человечество. Эти отморозки представляли реальную опасность, хотя бить их было нельзя, это перевело бы движение охотников в область криминальных разборок. Пока с точки зрения закона конфликт между охотниками и толерастами уголовщиной отмечен не был, и это устраивало обе стороны.

Закон, вообще, странная штука. Он не уверен в существовании фей. Приборы их не фиксируют, убитые феи немедленно истаивают голубым дымом; так, может, и нет никаких фей, а одно только помрачение чувств? Что касается охотников, то ведь существуют на свете экзорцисты, изгоняющие дьяволов, и вполне успешно изгоняющие, хотя никаких дьяволов на свете нет. То же и с феями, наказания за охоту на помрачение чувств законом не предусмотрены.

Конфликт между охотниками на фей и их защитниками тлел, принимая порой причудливые формы. Марн проходил тренировку с группой таких же, как он, будущих охотников. Дело было осенью, феи в это время не танцуют, и волшебный лес ничем не отличался от любой чащобы. Тем не менее толерасты выставляли по опушкам пикеты, а охотники старались обойти их так, чтобы не вспугнуть потенциальную добычу.

В тот раз и пикетов-то не было, а скорей выезд на природу с пикником и прочими радостями жизни. На берегу речки горел костер; толерасточки, должно быть воображавшие себя феями, пели под гитару заунывные эльфийские песни. Лагерь толкинистов – самых безобидных защитников лесной нежити. Их можно было бы и не трогать, но принцип есть принцип: толерастов надо учить. Охотники осторожно подползли к лагерю и аккуратно из заранее запасенных бутылочек налили креозота во все спальники и оставленные без присмотра рюкзаки. Затем так же бесшумно растворились в непроглядной осенней ночи.

Диверсия обнаружилась лишь под утро, когда самозваные эльфы и феи отправились на покой. Переполох был ужасный, многие вляпались в вонючую жидкость, а чуть рассвело, принялись отмываться в ручье, основательно его загадив. За этим занятием их и застукал лесник, о котором в ту пору Марн ничего не знал, полагая дальнейшее счастливой случайностью. Был составлен акт, выписаны изрядные штрафы. Мало толерастам не показалось; а не будут впредь охранять танцующих фей.

Но сегодня все было всерьез. Где находятся пикеты, показал командир, недаром сидевший в своей сторожке, а секреты, которые каждую ночь выставлялись в новом месте, пришлось обходить. На этот раз в засаде сидели не безобидные толкинисты, а зеленые профессионалы, которые и в спокойный сезон не позволили бы над собой креозотных шуточек.

Пневматический пистолет, стреляющий ампулами с ядом, Марн разрядил и убрал от греха подальше, чтобы и соблазна не было открыть огонь прежде времени. Пистолет был пластиковым и очень походил на игрушечный, если бы не начинка ампул. Яд был нестойким, а патронташ предусматривал уничтожение ампул в случае, если толерасты задержат охотника. В этом случае Марн мог представляться безоружным – не считать же за орудие убийства керамический нож, с каким ходят грибники, или ловчую сеть из тонкого витого серебра. Феи не терпят железа и чуют его издали; охотник, в экипировке которого есть хоть что-то железное, не сможет подобраться незамеченным к месту, где феи устраивают свой шабаш. А золото и серебро в природе встречаются в самородном виде, их феи не чувствуют.

Экипировка охотника выглядела на удивление несерьезно, потому, должно быть, власти до поры не вмешивались в происходящее.

Одежда охотника тоже была особенной, а вернее крайне традиционной. Шерсть, кожа, лен и никакой синтетики. Довольно и пластикового пистолета, незачем зря искушать судьбу.

Секреты Марн преодолел, даже не поняв, где они его караулили. Попросту прополз опасную зону на пузе, ничем себя не выдав. А в глубине леса ему уже ничего не могло грозить, здесь он был не жертвой, а охотником.

Уверившись, что заставы остались позади, Марн поднялся на ноги. Ползти дальше не имело смысла, мелкая лесная живность одинаково легко замечает человека, как бы он ни передвигался по их владениям. А феи, когда танцуют, подобны глухарям: слышат и видят они далеко не все, так что к ним можно подобраться вплотную. Главное – замереть в те недолгие мгновения, когда в танцах наступает перерыв.

Если бы еще знать, на какой именно полянке соберутся феи этой ночью.