Малые Боги. Истории о нежити

Мария приподняла голову, увидела небо, косые верхушки тополей; временами в такт шагам зверя мелькала земля, мечущиеся люди… Черная фигура качнулась где-то в стороне. Отец Антоний, осознавший случившееся раньше всех, спасался бегством. При виде монаха Марию начала бить дрожь. Мария сжалась, стараясь спрятаться, стать незаметной. Единорог, уловив ее движение, свернул с дороги, в два широких маха догнал бегущего, всхрапнул, вращая красным глазом, и поддел рогом подпрыгивающую спину. Коротко вякнув, отец Антоний взлетел на воздух и, уже не похожий на человека, смятым черным мешком рухнул на землю, попав под тяжеловесное копыто.

Теперь единорог понял, кто его враги, и зорко высматривал среди бегущих серую сутану странствующего священнослужителя или блестящий нагрудник оруженосца…

Когда дорога перед ними опустела, единорог не замедлил бега, он продолжал двигаться все так же, широкой наметистой рысью уходил на север, куда тянул голос давно исчезнувших предков. След его пересекал земли, расселяя легенды о дивной всаднице и о жестокости зверя, о необъяснимой его ненависти ко всем закованным в латы и укутанным в рясу.

И наконец слух о них потерялся в диких лесах далекой Сарматии.

Горшочек золота

Красно золото не ржавеет.

Былина о Добрыне и Змее

Вранье, всюду вранье, то самое, что фольклористы называют поэтическим творчеством.

«Когда Петр повелел снимать с церквей колокола, то жители Эваново с часовни колокол сняли и утопили в колодце. Так он там и лежит. Колодец-то глубоченный, двадцать сажен, и никто колокол достать не может».

Эваново деревня старая, если не сказать – древняя. Одно название чего стоит. Картографы советских времен, составляя секретную карту-двухверстку, не поверили, что может существовать населенный пункт с таким названием, и переиначили его на Званово. Посейчас на картах, давно рассекреченных, можно видеть топонимический термин, которого нет. В записях девятнадцатого века через раз можно видеть Еваново. Кое-кто из не очень дальних соседей попросту говорит: «Иваново», но у самих эвановцев и ближних жителей в речи отчетливо звучит э оборотное. При таком названии поневоле поверишь и в утопленный колокол, и во многое множество иных чудес. А начнешь разбираться вплотную – и рассыпаются легенды в пыль. Прежде всего, откуда там взяться двадцатисаженному колодцу, если водяной пласт стоит на глубине пять сажен? Глубже копать не получится, утонешь. Ладно, глубину колодца спишем на былинность повествования, которой положено преувеличивать. Былинный колодец может и не двадцать сажен быть, а двадцать верст. Зато история, не былины и исторические анекдоты, а факты колокол в колодце исключают полностью. Вопреки легендам и даже школьным учебникам, Петр не снимал церковных колоколов. Изымались запасы меди, хранившиеся в монастырях, а отлитые колокола не трогались. Так что бесполезно искать колокольные ухоронки петровских времен.

К подобным сведениям Кирилл относился с практическим интересом. Весной он купил с рук металлоискатель и теперь был одержим желанием найти клад. Мечта подогревалась соблазнительными находками, которые достались на долю не Кириллу, а его соседям. Валентина нашла на огороде позеленевший екатерининский пятак. Тракторист Колька, опахивая от пожара заброшенное сницовское поле, где некогда село стояло и церковь была, вырыл серебряный потир в полкило весом. Такие успехи соседей распаляли воображение. Уж если им достались интересные находки, то он, с металлоискателем наперевес, откопает не меньше чем горшок золота.

Опробовать покупку было решено на собственном огороде, благо что весна, середина мая, гряды не засеяны, их можно и нужно перекапывать. Первый же шаг был ознаменован сигналом, сообщающим, что обнаружена серебряная монета. Через пару минут находка была выкопана. Жаль, что это оказалась не монета, а пробка от водочной бутылки. Закрывашки такие назывались «пей до дна», поскольку, раз дернув за алюминиевый язычок, бутылку было уже не закрыть. Еще через минуту была найдена вторая пейдоднашка, а там и третья. Аналогично обстояли дела и на соседских огородах. Густо родная земля засеяна водочными пробками.