Малые Боги. Истории о нежити

– Сейчас дойдем, уже недалеко осталось, там отдохнешь.

– Ничего, – сказал Матвей. – На будущий год пойду и все загадаю, как надо.

– Успокойся, Матвеюшка. Ничего ты больше не загадаешь. Один человек один раз может к Сбуденю прийти, желание сказать.

– Все равно пойду.

– Пойдешь, конечно. И дорога перед тобой будет, и цветы по сторонам, но Сбудень тебе больше не покажется. Будь иначе – я бы знала, что сказать. За год у меня много передумано.

Матвей остановился так резко, что чуть не опрокинулся на ровном месте.

– Погоди, – сказал он. – Не все так просто. Ты у Сбуденя была, и я был, а мы – не были. Раз мы друг дружку нашли и узнали и любовь у нас настоящая, безо всяких приворотов, – значит, по всем законам мы муж и жена. А муж и жена – одна сатана.

– В церкви-то нас не венчали.

– Какое Сбуденю дело до церкви? Он стародавний бог, новые законы ему не писаны, а прежние – святы. И не захочет, а покажется и исполнит наше общее желание, то самое, что ты задумала. Главное, ты мне его заранее шепни, чтобы я тоже знал. А пока пойдем год годовать.

Час тянется долго, а время летит – не заметишь как. Только что лето царило, когда даже в гнилой ухоже не так тоскливо, а вот уже отплакали журавли, и бывший ледник, где сберегалась княжья дичина, засыпало снегом. Все мертво, лишь чуть заметно курится над сугробом то ли пар от дыхания, то ли дымок от печурки. Холодно, но вдвоем не замерзнут, согреют друг дружку.

Весна начала снег на припеке подъедать, загорелись огоньки первоцветов. А уж тирлича высыпало на потаенной заимке – зелья можно вдоволь наварить, да всякого: и малых детей от золотухи отпаивать, и себя окроплять от начальственного гнева.

К тому времени стала порой приоткрываться скрипучая дверь на старом погребе, начали показываться наружу его обитатели. Сидели на пороге, сплетясь уродливыми руками, молчали о чем-то, понятном лишь им.

День длиннее, короче ночи. Вот и Иванов канун. Позади погреба заискрила цветами разрыв-трава. Пора в путь.

Когда ничего нет, собираться не долго. Встали да пошли.

– Осторожней! – скрипнул Матвей. – Здесь я впереди пойду, а ты ножки береги, чтобы не порезать.

Увидал бы эти ножки прохожий человек – в падучей бы забился от страху.

Жутковидный муж с дикой женой потоптали воровские цветы, открыли выход на потайную дорогу. Потащились по ней в полшага.

– Не торопись, Матвеюшка. Успеем. Ночь хоть и коротка, а вся наша.

– Ничего, идут покуда ноги, пошагивают.

– Ой, смотри: на дорожке еще что-то шевелится, не совсем пропало. Тут прежде пень-людоед торчал. Ух и страшный! Время пришло – и сгнил. А ведь прежде и он человеком был, ходил к Сбуденю, просил чего-то. Вот и гадай, много ли ему с той просьбы прибыли отвалилось…

– Я, когда тут шел, башку ему развалил. Сила дурная взыграла. А ты-то как мимо прошла?

– Я ему туесок в пасть сунула. Пока он им давился, я и пробежала.

– Ты и сейчас хорошо бегаешь.

Двое, поддерживая друг друга, поволоклись дальше.

– Здравствуй, князенька!

– Куда поперлись, убогие?

– К Сбуденю идем счастья просить.

Князь расхохотался, оценив шутку. Видно, и при жизни был смешлив.

– Идите, а я погляжу, что выходите. – Князь сдвинул с тропы ноги.

– Ты, ваше сиятельство, саблю-то нашел? – спросил Матвей.

– Еще поспрашивай, так я тебе этой саблей спину пообстругаю.

– Затупится о мою спину. Ты бы еще розгой попугал.

– Идем, Матвеюшка, пора скоро наступит.

– Погодите. Вы что, впрямь думаете, что Сбудень вам покажется?

– Думаем, князенька. Я там была, Матвей был, а теперь мы семьей идем. Для старых богов род важней человека.

– Да какой у вас род, мужичье?

– Не обессудь, князенька, уж какой есть.

– Вот чернь упрямая! И здесь поперек дворянства норовит. Только ничего вы у Сбуденя не выпросите, он вас по-любому облапошит.

– Это уж как получится.

– Смерти просите, скорой и настоящей! – крикнул вслед князь. – Чтобы не маяться вам в посмертии.

– Ничо, у нас еще живые дела не переделаны.

Остался за спиной мертвый князь, впереди заревом засиял алый цветок, какого краше в мире нет.

– Варенька, хочешь, я для тебя цветок сорву? А то за весь год ты от меня подарочка не видела.

– Погодь. Назад доведется идти – сорвешь. А сейчас – не время.

Прошлись, держась за руки, один – справа, другая – слева, цветка не стоптавши. А там мертвым болотным светом заголубела поляна, ощерились небывалые кости, и встал посередь круга черный Сбудень-бог.

Что можно у него просить такого, чтобы не взял он в промен стократ больше, навеки обездолив просителя?

Не разняв рук, Варенька и Матвей шагнули вперед, в один голос сказали заветное:

– Семьей нашей крепкой, любовью вечной заклинаем: сгинь, пропади, проклятый Сбудень, чтобы нигде тебя не было и никого ты не мог прельстить во веки веков. А для себя нам ничего не надо.

Смирный Жак

И рыцарь Ноэль, сеньор де Брезак, вышел против чудовища и сразил его.

И Господь взял де Брезака.

Хроника луанского рыцарства