Малыш для биг-босса

– Я все пойму, сынок. Все приму. Странно, что те же ошибки с тобой совершил, хотя клялся когда-то, что со своими детьми не поступлю так же, как мой отец со мной… Я ведь также по договору женился на твоей матери, хорошая девушка, тихая, кроткая, я относился к ней с уважением, может, где-то даже тепло. Она родила сына, и я возвысил ее. Осыпал подарками… А потом, когда ее не стало, спустя годы, когда увидел Соню… вот тогда меня перевернуло… я понял, что такое полюбить женщину… Твою мачеху я фактически принудил к браку со мной. Я заставил, похитил и не выпускал ее, потому что сошел с ума, потому что потерял разум от женщины, от любви к ней, а сам… сам обрек тебя на то, через что проходил сам, но я не желал тебе зла, сын, ни тогда, ни сейчас, даже когда Лола пришла ко мне в слезах и умоляла вернуть мужа, я думал, что совершаю правильный поступок… Нет мне оправдания. И если ты решишь наказать меня, если отлучишь и не дашь видеться с внуком… я пойму тебя… заслужил…

Последнюю фразу отец проговаривает едва слышно, а я смотрю на седовласого умудрённого опытом мужчину…

Будь на его месте любой другой, расплата бы пришла незамедлительно…

Но отец…

Понимаю, что не смогу. Не смогу лишить отца радости того, чтобы он был дедом, слишком долго он мечтал о наследнике, и то, что все эти годы он был лишен внука, радости наблюдения за его рождением, взрослением – уже наказание.

Выдыхаю со свистом и, наконец, отвечаю:

– Я не стану наказывать тебя, отец, не более того, что ты уже совершил – тебе этот грех нести за пазухой, тебе жить с тем знанием, что благодаря тебе я не знал, что у меня есть сын. Три долгих года я был вдали от своей женщины, три года я подыхал, желая отомстить той, которая была невинной с самой первой нашей встречи. И три долгих года ты не знал, что у тебя растет внук. Игнат. Так зовут твоего внука, так зовут моего сына…

Но… решение буду принимать не я… Надя… именно она… Это будет справедливо и правильно. За все то, что она пережила, за все страдания, через которые ей пришлось пройти, она вправе принимать решение.

Если ее доброе сердце простит тебя, то, как и сказал, я мешать не буду…

Впервые вижу, что в глазах отца зарождаются слезы, которые, конечно, не стекут по щекам, но блеск, их блеск я замечаю.

– Сынок… – выдыхает едва слышно.

И лицо будто рябью идет, жмурится, пережидая свои чувства.

– Да, отец, все в руках моей будущей жены. Но что-то мне подсказывает, что у нее сердце слишком чистое и карать тебя она не будет, а ты… ты будешь жить со знанием того, что совершил…

Я знаю Надю и решение, которое она примет… Нет в ней зла. Хотя через столько прошла, но в моей девочке добро живет, которое распространяется и на других.

– Как же часто родителям кажется, что они знают все за своих детей… Каюсь… мне казалось, что я прав, что истина на моей стороне… ошибался… всевышний, как же я ошибался… Тебе, конечно, не нужно мое благословение, сын, но знай, твоя женщина достойна преклонения и я приму любое ее решение, каким бы тяжким оно для меня ни оказалось…

Киваю, больше нам с отцом говорить не о чем.

Эта рана, она глубокая, она слишком сильная, не знаю, зарубцуется ли когда-нибудь, не знаю уже ничего.

Единственное, что меня не отпускает, это месть.

На миг прикрываю глаза, вспоминая:

– Сейчас ты поставишь подпись на этом документе, – толкаю в сторону Виталика ручку.

– Что это? – выдает, зассав не по-детски.

– Это документы на развод, отказ от родительских прав и согласие на усыновление Игната, – выдаю ровным голосом, который совсем не транслирует всего того, что происходит у меня в душе…

– Я… – мямлит, глазки бегают у пса.

– Не топи себя и не хорони раньше времени, – выдаю с нажимом, скалюсь, – меня устроит любой расклад, Виталя, а Надя в любой момент может и овдоветь, чем не решение нашей проблемы?

Приподнимаю бровь, и мужик передо мной цепляется за ручку, как за спасительную палочку, делает несколько росчерков в документах…

Все. Свободна моя Надя…

Остальное – дело моих юристов.

С этой секунды я официально возвращаю себе свою семью…

Как раз об этом…

Выныриваю из воспоминаний. Достаю телефон и именно в этот момент получаю мессидж от нужного абонента.

Мессидж, который я так ждал…

Заказ исполнен. Адресат получил доставочку.

Прячу телефон в карман.

Чувствую ли я удовлетворение от партии в месть, которая была разыграна как по нотам?

Нет.

Вендетта не вернет мне потерянные годы, она не вернет мне время, которое я мог прожить рядом с моей семьей, она не вернет мне утраченного счастья…

Месть не исправит мои ошибки, которые я совершил, думая, что потерял ту единственную, которую полюбил…

Все это вторично.

Но эта чертова месть заставит тварей на собственной шкуре прочувствовать все то, что чувствовали Надя, и я…

Я не святой, и я не умею прощать и отпускать.

И сейчас именно в эту секунду Рашид теряет абсолютно все, что имел, а его дочь… с ней будет интереснее, ведь потеря состояния отца – только начало…