Мама!!!

– Номерок давай! – Саша ткнула Аньку. Та, не отрываясь от тетради, достала из кармана джинсов гардеробную бирку. Саша положила ее в портфель и стала ждать, когда скажут про задание, но Наталья Валентиновна всё молчала. Остальные писали. Наконец учительница встала и посмотрела прямо на Сашу:

– А что же ты сидишь? Ты ведь всё сделала?

Саша удивилась:

– Жду домашнее задание… Записать задание, – она вдруг занервничала, хотя ничего плохого не произошло, можно даже сказать, что ее хвалят, да и не смотрел никто – все заканчивали изложение.

Учительница тоже засобиралась. Она сложила в сумку несколько тетрадей, ключи, ручки, карандаш, линейки, маленькую пудреницу. Потом снова посмотрела на Сашу и объявила:

– Не будет домашнего задания. Иди давай. У вас ведь завтра утренник. Готовьтесь к утреннику.

Оксана с Мариной Нохриной закричали «ур-р-ра!», Ермакова даже победно потрясла над головой тетрадью. Пусто, поди, в тетрадке. Видно, что от даты и слова «Изложение» текста меньше, чем на листочек. Даже переписать не смогла с подсказки.

Тут Саша опомнилась, схватила портфель и выбежала из класса. Только в дверях обернулась сказать Наталье Валентиновне «до свидания». Она сбежала вниз и подскочила к гардеробщице. Впереди уже стояли несколько старшеклассников. Но они, похоже, весь урок в холле просидели – на скамейках разбросаны рюкзаки, дипломаты, колода карт. Это, наверное, хулиганы. Прогульщики. У них были такие, кто все уроки подряд просиживал на скамейке. Ирина Сергеевна их ругала, а они продолжали сидеть. Так что эти не считаются. Саша прибежала первая! За ней уже выстроилась очередь, дети всё прибывают.

– Это чье? – спросила сурово гардеробщица. Новая какая-то. С утра еще была в гардеробе бабушка, которая всю жизнь в этой школе проработала. Она так и гордилась – всю жизнь. Поступила на место «в шешнадцать» и работает больше пятидесяти лет. Куда же она делась? Вместо нее куртки и пальто подавала толстая тетка с огромным лицом, тремя подбородками и густыми черными бровями. Она трясла перед Сашей второй биркой. Причем Анькину куртку уже выдала, а вторую давать не хотела.

– Там мое, – промямлила Саша, показывая пальцем в крайний, у окна, ряд вешалок. Она запомнила, куда утром повесили ее шубу.

Тетка забрала в руки Анькину куртку и, как показалось Саше, слегка ее погладила и потом повторила:

– Ну а это чье?

– Это подружкина.

Тетка еще раз любовно погладила дорогую Анькину «аляску», а потом вдруг свернула ее и убрала в шкафчик под стойкой. Саша возмутилась:

– Это подружки моей, она сейчас придет, она изложение дописывает.

– Вот придет, пусть и заберет.

– А номерок? – возмутилась Саша.

– Номерок у меня останется. Вдруг ты его украла?

Толстая и вся какая-то маслянистая тетка вытащила изо рта шелуху. Да она семечки грызет и складывает мусор в карман! Саша закричала:

– Это вы украсть хотите! Анина куртка дорогая, ей родители из Польши привезли. Я сейчас к директору пойду!

Тетка вернулась с чужим пальто – его получил маленький щуплый мальчик из параллельного класса. Потом толстомордая наклонилась к своему шкафчику, вытащила Анькину куртку и с силой бросила ее Саше в грудь. Даже пихнула специально.

– Это че такое-то? – раздался тут голос Аньки.

Она взяла свою куртку, потом подошла к стойке посмотреть тетке прямо в глаза.

– Че такое-то? – повторила она и потрясла перед ней курткой.

Тетка взяла номерки сразу у нескольких старшеклассников и скрылась среди вешалок.

– Говёшка! – крикнула ей со смехом Анька.

И Саша засмеялась. Ей всегда было смешно слышать, как Анька ругается. Будто не знает настоящих ругательств. Вот Саша знает, Саша очень много их знает, но не ругается. А «говёшка» – это смешно. Они пошли одеваться. Хулиганы уже убежали со скамеек. Они с Анькой достали теплые штаны, шапки – у Саши шапка была в рукаве – и переобулись в сапоги: Анька – в новенькие черные, с тонким белым мехом, чуть-чуть выглядывавшим изнутри, а Саша – в коричневые Наташины, с оббитыми носами. Но всё равно лучше, чем в валенках. Тем более, весна пришла. Хоть еще и самое начало, а солнце совсем весеннее. Плохо, что в шубе. Но ничего, к 8 Марта она тоже наденет куртку. А может, даже завтра. Куртка мала, рукава короткие, мама обещала в выходные идти покупать новую, она денег заняла. Но завтра же у них утренник, пока Саша в шубе добредет, вся вспотеет. Мама раньше соберется на работу, Саша сама наденет куртку.

– Пакет-то забыла! – похлопала себя Анька по бокам. Они уже почти вышли из школы, стояли у внутренних тяжелых дверей. Гардероб остался справа и чуть позади. Слева, вплотную к входным дверям, сделали будку вахтера. Были какие-то взрывы, говорят, по всей стране захватывают заложников. Решили в школе поставить охрану. Отец их классной руководительницы Ольги Анатольевны помогал. Саша помнит, как он после Нового года пришел к ним на урок ИЗО и спросил, кто из мальчиков хочет помочь строить вахту. Потом сказал:

– Я сам только из Чечни, у меня вот такие там были пацанята, чуть постарше, мы не позволим, чтобы это повторилось в нашей родной Тюмени и в родной 28-й школе.