Мама

Костя сажал его себе на колени, вынимал из карма­нов пакеты, привезенные из Москвы.

— Ну-ка, Димок, отнеси маме, скажи: положи, мама, в буфет.

Димка пакеты относил и протягивал их матери:

— Дай, дай!

Или Светлана говорила сынишке:

— Зови, Димка, папу чай пить!

Это было сложнее, но Димка старался как мог, тянул отца за рукав:

— Дай, дай!

Иногда Костя говорил:

— Ему еще не пора спать? Я с ним погуляю немного. И, взяв Димку на руки, медленно ходил по дорожкам сада. Димка лопотал с веселым видом.

А у Кости было грустное лицо. Беда в том, что Костя совсем не умел притворяться. А может быть, и лучше, что не умел?

Димке срочно потребовалось пальто. Весной как-то сразу перешли к вязаным костюмчикам; гулял в коля­ске, можно было прикрыть одеялом, если свежело. По­том на время совсем забыли о теплых одежках. И вдруг — холодные вечера, дожди стали перепадать.

Срочно, прямо срочно нужно покупать пальто.

Светлана вынула из письменного стола коробочку, ку­да прятала деньги. Давно уже не разделяла, даже мысленно, свои и Костины. С тех пор как ушла с работы, все деньги были Костины, но никогда уже не думала об этом.

А вот теперь подумала. Маловато осталось, только-только до получки дотянуть. Возможно, что у Кости есть еще — он берет из коробочки или оставляет себе на по­купки.

И так просто было бы спросить. А вот теперь — не просто.

Тетя Леля с Димкой была в саду.

— Светланочка! Димка обрывает цветочные головки и тянет их в рот!

— Тетя Леля, не позволяйте ему, пожалуйста!

Светлана медленно, одну за другой, перебрала все теплые вещи в шкафу.

Как мало взяли с собой, когда ехали в Москву! Все старое, казалось ненужное, оставили. А вот теперь при­годилось бы.

Светлана вынула юбку и нерешительно разложила на столе. Юбка широкая, цвет подходящий... Но... жалко немного: почти совсем новая. Правда, есть другая, но та от костюма, удобно было надевать эту, серенькую, просто с блузкой, когда тепло. Ну и что же? Обойдусь.

Взяла бритву, быстро-быстро подпорола первый шов. Да, широкая, материи, конечно, хватит. Но без выкройки не обойтись. Опыт с платьями, распашонками и штаниш­ками здесь не поможет: пальто есть пальто.

— Тетя Леля, вы никуда не собирались уходить днем?

— Нет, а что?

— Если я уложу Димку и ненадолго в Москву съез­жу?

— Да поезжай хоть сейчас!

— Нет, нет, я уложу.

Неизвестно, сколько цветочных головок успеет обо­рвать и утянуть в рот Димка, если уехать в Москву сей­час. Когда спит — спокойнее.

Очень милый человек тетя Лелечка. И чем-то даже похожа немного на Костину мать — бывает у двоюрод­ных сестер такое отдаленное сходство. Но только внешнее сходство.

Димок! Димок! Радовалась бы на тебя бабушка! Хорошо бы тебе с ней было! Ложись, Димок, маме очень нужно, чтобы ты заснул поскорее. Ложись, маленький!

Заснул наконец. Съездила в Москву. Ходила по ули­цам со странным чувством: а Димка-то как же? Где же он у меня? Как же я без него? Ведь почти совсем не расста­вались — скоро будет год!

Улицы знакомые. Тут недалеко школа, в которой учи­лась, и детский дом. Вот зайти бы сейчас хоть ненадолго... Каникулы. Наталья Николаевна с ребятами на даче. А вдруг кто-нибудь случайно в городе?.. Но ведь спросят: «Как с работой?» Скажу: «Пока не работаю». Спросят: «Как семейная жизнь?»...

Купила выкройку, заглянула в отдел для самых ма­леньких.

Сколько здесь соблазнительных вещей! А пальтишки какие хорошенькие висят!

Ничего, справлюсь, вот такое именно и сошью, такое же и здесь, на картинке.

В поезде развернула выкройку, успела все обдумать за полчаса.

Когда шла со станции, мысленно раскраивала под­кладку из кусочка серого сатина — есть такой, хорошо, что не успела сшить Димке штанишки. Подходя к мосту, издалека еще, вдруг увидела Костю.

Довольно рано он... то есть по-прежнему-то не рано, а по-теперешнему сравнительно рано домой идет.

Потом заметила, что он не идет, а стоит. Стоит, опира­ясь локтем о перила, и курит. А ведь бросил, совсем не курил в этом году.

«Почему стоит? Увидел меня и поджидает?»

Вдруг поняла: «Да, поджидает — только не меня. Ведь здесь как раз поворачивает дорога и, если кто идет отту­да, слева, очень хорошо видно».

Что же, идти через мост? Уж не подумает ли он, что за ним подсматривают, следят? Что и поездка в Москву — только предлог? А главное, он-то что скажет?

Ведь придется ему что-то говорить!

Нельзя идти через мост. И нужно сейчас же свернуть с дороги — могут встретиться знакомые и сказать:

«А муженек ваш уже приехал!»

И Костю могут спросить:

«Супругу поджидаете? Вон она идет!»

Светлана быстро зашла в кусты ольшаника, все пра­вее, правее, побежала вдоль берега, без дороги. Там, не­много подальше, переход: два бревна и перила из тонкой жердочки... Все ходуном ходит под тобой, когда идешь... в особенности когда так быстро!

Огородами, запыхавшись, прошла к дому.

— Вот и мамочка наша!

Тетя Леля и Димка встречают на террасе.

— Ну, как себя вел? Тетя Леля, не замучил он вас?

Теперь скорее, скорее покормить пораньше, уложить мальчишку — и за работу! Потому что нужно, сейчас же нужно что-то делать руками.