Мама кукол

– А своей воли у тебя нет? – все так же шепотом поинтересовалась Нина. – Ты готова убивать детей, выросших на твоих глазах, только потому что того пожелала прабабка?

– Бабка, – поправила старушка. – Да. Готова. В этом смысл моего существования.

– Мне тебя жаль.

Няня Агата опустила голову.

– И что дальше? – спросила Нина, и ее собеседница пожала плечами.

– Дальше ты умрешь, а Тоня, обожающая старшую сестру, однажды тебя позовет.

– Не сомневаюсь, что ты об этом позаботишься.

– Не я, – дернула головой няня. – Я свою миссию на этой земле уже выполнила.

– Оля, – догадалась Нина. – Наша молодая няня, а по совместительству твоя внучка, – она горько усмехнулась. – Забавно. Я так упорно пыталась проследить, что связывало все поколения нашей семьи, но не заметила очевидного – вас. Вы были рядом с нами все это время. Ты права, люди видят только то, что хотят видеть.

Оперевшись о стол, Нина тяжело поднялась и посмотрела на притихшую старушку.

– Если бы мы были героями фильма ужасов, сейчас я, по закону жанра, должна бы была тебя убить, – усмехнулась она. – И, кстати, отличная история про тетю Тому. Ты могла бы стать популярной писательницей, не хуже Лильки, – она неторопливо пошла по коридору в сторону двери, бросив усталый взгляд на чужое отражение в зеркале. – Если бы не выбрала стать убийцей.

* * *

Проворачивая ключ в замочной скважине, Нина услышала телефонный звонок. Открыла дверь и побежала по пустым коридорам в сторону отцовского кабинета.

– Але, – выдохнула она в трубку.

– Нин, это ты? – зарыдала на той стороне провода Кристина. – Нин, у нас тут такое произошло, такое… Валя…

Так и не дослушав, что натворила Валя, Нина повесила трубку. С нее достаточно. Еще одну плохую новость она просто не вынесет.

Нина прошлась взглядом по письменному столу и взяла в руки фоторамку – совсем маленькие Ваня с Тоней сидят на плечах у родителей. На заднем фоне мигают огни парка развлечений, и папа с Юлькой, смеясь, держатся за руки, совсем как их дети у них над головами. Нина шмыгнула носом и согнала со щеки одинокую слезинку – не все в ней иссушило то адское пламя. Вернула фотографию на место и вышла в коридор, где ждал Альф. Оглядела составленные вдоль стен картины и, отряхнув руки от невидимых пылинок, принялась развешивать по местам. Закончив работу, поднялась по лестнице в восточное крыло особняка. Прошла мимо оцарапанной Элькиной двери и зашла в свою спальню.

Няня Агата права: умная Элька нашла единственный верный выход, на который Нина так долго не могла решиться. Но теперь осознала, что иного пути с самого начала просто не существовало. Только она может спасти семью, пусть даже такой высокой ценой. Но, наученная горьким Элькиным опытом, она прежде спрячется получше и не станет оставлять предсмертных посланий.

Нина взяла с тумбочки «Ведьму старого дома» и вслух прочитала отрывок на случайно открытой странице:

А из окна за ней следила
Старуха-ведьма, говоря:
«Как хорошо, когда приходит
Настолько глупое дитя».

– Да, глупое дитя и есть, – согласилась она и захлопнула книгу.

Вверх взмыл пушистый белый комочек. Нина проследила за его беспечным полетом, и глаза затуманились слезами. Она вслепую протянула ладонь и ощутила, как на нее плавно опустилось перо. По спине скользнул горячий луч июльского солнца, словно кто-то теплый и родной прильнул к шее, и Нина услышала Элин голос в голове, отчетливый, до невозможности реальный: «Просто уходи». По щекам хлынули такие же горячие слезы.

– Твоя ненависть так сильна, что ее не в силах остановить даже смерть, – прошептала Нина той, кто притаился внутри ее. – Но есть вещи сильнее. Например, сестринская любовь.

Она решительно вытерла слезы, схватила со стула сумку и принялась скидывать в нее самое необходимое: накопленные за год работы в редакции деньги, паспорт, фотоаппарат, Лилькину книжку, свой дневник, кассету с «Балом вампиров». Сняла с набалдашника кровати шнурок с кулоном и натянула на шею. Сбежала по лестнице, прихватила из отцовского кабинета фотографию семьи и побежала к выходу, не оставляя себе времени на раздумья. Альф тенью следовал за ней.

– Нет, ты не можешь пойти со мной, – замерла у входной двери Нина. – Тебе придется остаться.

Альф непонимающе уставился на хозяйку.

– Прости, малыш, но у меня нет выбора, – глотая слезы, проговорила Нина и опустилась на колени, чтобы в последний раз прижать к груди самую лучшую в мире собаку. – Прощай.

Она рывком поднялась и выскочила за дверь, захлопнув ее перед собачьим носом. Разлученный с хозяйкой Альф жалобно заскулил и осторожно поскреб когтями по деревянной поверхности – выпусти меня.

– Прости, – проревела Нина по ту сторону двери и, развернувшись, пошла прочь от измайловского особняка, стены которого содрогнулись от пронзительного собачьего воя.

Глава 20

Две недели спустя