Мама кукол

– Я только что чуть не забила ножом папу, – сообщила Нина няне Агате вместо приветствия. – Если бы не Альф, папа был бы уже мертв. Да и я, скорее всего, тоже.

Она замерла в крохотном коридорчике в ожидании приговора. Странно, но глаза оставались сухими. Видимо, гнев испарил все чувства, не оставил и слезинки.

Внимательно поглядев на свою воспитанницу, няня Агата повернула ее лицом к зеркалу.

– Что ты видишь?

– Что? – не поняла Нина.

– Что. Ты. Видишь? – настаивала старушка. – В зеркале.

– Себя, – с недоумением отозвалась она. – Себя я там вижу. Что за вопросы?

– Опиши.

– Что?

– Себя опиши.

– Зачем? – начала раздражаться Нина.

– Опиши, – терпеливо попросила няня.

Нина вздохнула и посмотрела на отражение в мутной зеркальной поверхности.

– Я вижу Нину Измайлову. Внезапно, – скосила она глаза на старушку, но та оставалась серьезной. – Среднего роста и телосложения, средней красоты, среднего ума.

– Описывай, – поторопила няня.

– Брюнетка. Волосы длинные, почти до пояса. Глаза темно-карие, даже черные. Нос… обычный нос, стандартный. Кожа смуглая…

Няня Агата с пониманием закивала:

– А теперь вспоминай, какая ты была раньше.

– Такая и была.

– Вспоминай.

– Такая и была, всю жизнь! – кровь уже знакомо забурлила от раздражения.

– Вспоминай! – не терпящим возражений тоном приказала няня Агата.

Нина вздохнула и закрыла глаза. Перед ней замелькали мутные образы то ли из сна, то ли из прошлой жизни. Или из далеких воспоминаний, уже успевших забыться. Прозрачно-серые измайловские глаза, вечно щекочущая ресницы густая челка, коротко остриженная макушка, колючий, словно ежик, затылок.

Нина распахнула глаза и уставилась на отражение в зеркале:

– Кто это? Кого я вижу? – она ощупала взглядом женщину в зеркале. Длинные волосы, черные глаза, алое платье. Она ее видела раньше… но где? – Это Роза, – догадалась Нина.

– Нет, – покачала головой няня Агата. – Это Лиза.

Она развернулась и пошла в сторону кухни, где грузно опустилась на стул.

– Кто? – Нина направилась следом и по привычке уселась рядом. – Какая еще Лиза? Кто она такая? И… Откуда ты знаешь?

– Глаз за глаз, зуб за зуб, если друг обидел вдруг… – тихо напела старушка и посмотрела на недоумевающую гостью. – Лиза – это дочь Розы. Ее любовь и гордость. Ее лучшая кукла. Роза… Она была талантливой кукольницей, но кукловодом, увы, оказалась посредственным, поэтому пришлось пойти на хитрость: обучить свою малолетнюю дочь танцам и выдать за марионетку. Это было несложно: правильный грим – единственное, что требовалось. Лизе не нравилась сцена и крикливая публика, но маму она обожала и делала все, о чем бы та ни попросила. Лиза росла спокойной девочкой и легко подолгу сидела без движения, когда в кибитку заходили редкие гости. Притворялась куклой. Но однажды к Розе пришли очень плохие люди. Лиза поняла это по материнскому испуганному лицу – храбрая цыганка прежде никого не боялась. Она подслушала разговор взрослых у открытого окна и услышала имя, которое запомнила на всю жизнь, – Измайлов Петр Андреевич. Он увел маму, и Лиза сразу поняла, что мама больше не вернется. Наученная Розой, что нельзя оставаться в кибитке одной, она покинула дом на колесах и пошла бродить по лесу. Благо в скором времени ее приютили монахини в монастыре, что рядом с кладбищем упокоения. Там Лиза и росла, повторяя имя материнского обидчика и обещая себе, что однажды он поплатится за содеянное. Когда ей исполнилось шестнадцать, она покинула монастырь и родила дочку – Сашу и с пеленок взращивала в ней ненависть к Измайловым, приучала к мысли, что род их должен сгинуть.

– Откуда ты все это знаешь? – не выдержала Нина. – Я где только не искала информацию о Розе, нигде и слова не сказано о том, что у нее была дочь.

– Откуда знаю? – удивленно приподняла брови няня Агата. – От моей мамы. От Саши.

Нина пошатнулась словно от удара:

– Ты… Ты – внучка Розы?

– Правнучка, – кивнула старушка.

– …этой ведьмы? Этой убийцы? – не могла поверить Нина.

Няня отрицательно замотала головой: