Мама мыла раму

Поскидали десантники,
словно формы, тела.
Улетели, касатики,
не дождавшись тепла.

То не ангелов пение,

не оркестр духовой —
это бабье терпение,
перешедшее в вой.

Кто-то скажет: «За Родину…»

Кто-то всхлипнет: «Зазря…»
И, подобная ордену,
загорится заря.

Дать бы всем: Богу — Богово

и царево — царю,
а всем прочим немногое —
вот такую зарю.

Станут младшие старшими —

в небеса из грязи.
Не торгуются с павшими:
все, что хочешь, проси.

Только мертвым, им пофигу:

что звезда им, что крест.
…В жизни есть место подвигу,
слишком много есть мест.

«Снова в поле чистом кто-то стонет…»

Снова в поле чистом кто-то стонет,
а над ним кружится воронье…
Никакая родина не стоит
тех, кто умирает за нее.
В небесах высокая награда
будет всем,
   кто до нее дорос.
Видит Бог, кому все это надо, —
женщина не видит из-за слез.

«Нет хуже месяца, чем ноябрь…»

Юрию Полякову

Нет хуже месяца, чем ноябрь,
и нету места грустней России.
Собака воет как волк. Но я бы,
если б, конечно, меня спросили,
сказала: «Чтобы бежать в Египет,
нужна причина не дай-то Боже!..
А у меня и стакан не выпит:
Что ж я все так вот возьму и брошу?..»

Полет шмеля

Мой маленький сын нашел мертвого шмеля
и, рыдая, прибежал ко мне.
Я, не моргнув глазом, сказала,
что если шмеля положить на веранде на солнце,
он оживет…
Рано утром сын первым делом побежал на веранду.
Обогнав его в три прыжка,
я спихнула шмеля на землю
и ткнула пальцем в небо:
«Вон он!.. Видишь?..»
Сын задрал голову
и, щурясь от солнца, сказал:
«Здорово летит!..»
А я опустилась в кресло
и подумала,
что осушить слезинку ребенка
может только высшая гармония,
то есть сказка,
потому что она самая большая правда,
которая принимает форму маленькой лжи,
чтобы ребенок мог ее вместить,
и что Евангелие — это, конечно,
сказка,
но ведь нас предупредили:
«Будьте как дети», —
только тогда вы сможете увидеть
полет шмеля в пустом небе.

«Что там юность…»

Что там юность,
   что молодость,
      что тридцать пять! —
впереди еще вся красота,
ибо нужно по капле ее собирать,
словно воду
   в пустыне
      с куста:
и младенческий смех,
   и морщину на лбу,
и слезу,
   и рубец,
      и венец…

И взаправду красивой я буду в гробу,

когда всё соберу наконец.

Воспоминание о пионерлагере