Манас великодушный

Алмамбет опомнился, спрятал меч и промолвил голосом глухим, как сдавленный плач:

— Как же мне быть, моя Бурулча?

— Тебе надо вырвать из уст хана ханов согласие на наш брак. Я помогу тебе. Завтра явись к моему отцу, а сегодня к нему явлюсь я.

Влюбленные расстались, и Алмамбет, опустив голову на грудь, поскакал на Гнедом, а через некоторое время Бурулча отправилась на носилках к своему отцу, и одна луна светила им на двух дорогах.

Всю ночь просидел Алмамбет под сенью тополя, опираясь горячим лбом на секиру, и холодной закаленной египетской стали казалось, что она будет прожжена жаром Алмамбета. Когда настало утро и время достигло часа Мыши, Алмамбет пришел к Эсену, окруженному ханами, и тот встретил его такими словами:

— Вчера нас посетила наша дочь, озарив темную синеву вечера, и мы, посоветовавшись с ней, решили отменить испытание твоего разума. В присутствии вельмож мы торжественно обещаем отдать тебе в жены Внучку Неба, но не сейчас, а через шесть весен, ибо она еще молода, ей только двенадцать лет. И решили мы, чтобы весь этот срок ожидания ты провел в отчем городе, управляя своим ханством, ибо неприлично жениху и невесте находиться до свадьбы под кровлей одного неба.

Алмамбет, не зная, радоваться ему или горевать, благодарить Эсена или обидеться на него, покинул чертог алмазного престола и направился к Бурулче. Возлюбленная сказала ему:

— Мы добились, мой Алмамбет, наилучших слов: торжественное обещание нарушить нельзя. Пусть не огорчает тебя наша разлука. Я завяжу свои волосы в тугой узел, я буду ждать тебя, не поднимая взгляда ни на одного из джигитов, пока не увижу твоего светлого лица.

Алмамбет слушал ее голос, не понимая слов, и очнулся, когда она исчезла.

Дождавшись заката знойного дня, Алмамбет пустил своего Гнедого по направлению к родному городу, и казалось ему, что глаза Бурулчи сияли у него в сердце, лучась, как звезды.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ Предводитель черной кости ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Не дрожит ли спесивая знать,

Если движется вольная рать?
Не колеблется ль ханская трость,
Если движется черная кость?

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Вернувшись в отчий дом, Алмамбет увидел, что Маджик стал зрелым мужем, многоопытным в деле земли; что Алтынай стала более слабой, что смеется она все тише, а плачет все громче; что Азиз-хан совсем одряхлел и с трудом держит поводья власти в сухих, сморщенных руках; что чинара, посаженная матерью, расцвела еще более могущественно; что жители ханства благоденствуют, ибо Маджик управляет их землями справедливо.

Алмамбет снова принял поводья власти в свои руки, и Маджик сказал ему:

— Мальчик мой, драгоценный Алмамбет, слышишь ли ты, как растет ввысь и разбегается вширь по всему Китаю слава о ханстве Таш-Копре, о Стране Закона?

— Ты произносишь эти радостные слова печальным голосом. Как это понять, мой добрый наставник? — спросил Алмамбет.

— Я думаю, что ты понял меня, — отвечал Маджик. — Слушай же: со всех сторон сорокадержавного Китая приходят к нам люди, черная кость и рабы, и просят у нас приюта и покоя.

— Кто эти люди?

— Это черная кость из числа китайских племен. Они изнемогают от поборов и податей. Это рабы из числа киргизов и других покоренных племен Туркестана. Они истощили силу и терпение в ярме у господ из дома Чингиза.

— Неужели, Маджик, ты, который был рабом, сомневаешься, не зная, как поступить? — воскликнул Алмамбет. — Окажи этим людям приют, надели землей, возьми их под свое крыло!

— Ты все еще не понял меня, — сказал, качая головой, Маджик. — Эти люди — достояние ханов. Оказывая покровительство рабам и черной кости, ты лишаешь ханов имущества. Гнев ханов обратится на тебя!

— Самый сильный гнев хана слабее тихой благодарности народа! — воскликнул Алмамбет. — Пусть всякий, кто вступит на мою землю, обретет покой и приют!

И Маджик, услышав эти слова, воскликнул:

— Да будет благословенно твое имя!

И он стал поступать так, как сказал Алмамбет.

И вот тысячи людей из числа бедных китайцев и завоеванных, угнанных рабов обретали покой и приют на земле Алмам-бета, и сорок ханов, взбешенные его делами, жаловались Эсену, говоря:

— Этот Золотокосый, этот Проколотое Ухо отнимает у нас двуногое добро! Накажи проклятого Алмамбета!

Хан ханов, хитрейший из хитрых, отвечал им:

— Я торжественно назвал Алмамбета женихом Внучки Неба. Могу ли я ссориться со своим будущим зятем?

Эсен отвечал им так не потому, что был на стороне Алмамбета, а потому, что считал сына Азиз-хана единственным из китайцев, кто сумеет противостоять жадному и честолюбивому Конурбаю, и до поры не давал Алмамбета в жертву сорока ханам.