Маньчжурия, 1918. Особый отряд (СИ)

«Фактология у нас какая по февральским событиям? Главные действующие лица переворота — это высший генералитет, армейская верхушка, включая самого генерала Алексеева. Вопрос в том, почему генералы, которые должны были быть опорой трона, пошли на этот шаг? Очевидно потому, что для победы в войне им нужны винтовки, пулемёты, боеприпасы, пушки, броневики и аэропланы. Вот этого всего не хватало катастрофически, что и повлекло цепь поражений и отступлений. Всё это должна была дать промышленность, если бы у неё был надлежащий потенциал и организация. Не церковь, не помещики, а развитая буржуазия, которая всё это время пребывала на вторых и третьих ролях. Вот в итоге и вышло, что благодаря думским деятелям сомкнулись интересы финансово-промышленной буржуазии и генералитета — первые были кровно заинтересованы в свержении царского режима ради концентрации власти в своих руках через Думу ради последующего развития, вторые могли реально это сделать. Всё это явно вызрело уже осенью шестнадцатого, а если брать системные предпосылки — то со времен русско-японской. Вероятно, что заговорщики из числа высших военачальников вообще не собирались свергать династию — они хотели посадить на трон Михаила, который бы выполнял роль легитимизирующей куклы, а реальную политику должны были проводить господа из Думы, аффилированные с высшей буржуазией. Однако вмешались внутренний и внешний факторы. Внешний — немцы и союзники, внутренний — низы, осознавшие свою субъектность и которым обрыдло жить по-старому. Немцы работали на внутреннюю дестабилизацию, союзникам тоже Россия нужна была в качестве мяса, но не в стане победителей».

Полковник Франк встал и произнёс тост за победу над большевизмом — находящие за столом с энтузиазмом выпили.

«Какие варианты у Колчака, если учесть моё вмешательство в расклады?» — продолжил размышления Виктор. — «Нужен прогресс и законность, наполеоновский путь! Если получится здесь создать такой себе сибирский бонапартизм с элементами законности и демократии, то придется опираться на совершенно разные социально-политические блоки. Реальный Колчак в конечном итоге, насколько я помню сейчас, сместился к опоре на самую гнусную олигархию и военщину, у которой сапог вместо мозгов, это всё и определило тот масштабный крах, когда победа белых была почти в руках! Нужна социально-политическая база для режима, нужно направить самого адмирала на правильный путь», — Виктор несколько секунд смотрел на Франка и Орлова. — «Они, без сомнения, люди порядочные, но в политическом плане — абсолютно реакционная военщина, которая наворотит кровавых делов, если дать ей власть. А на вершине они в это смутное время просто по факту своей активности и организованности, ибо как говорил товарищ Мао — „винтовка рождает власть“. А ещё есть Семенов, Калмыков, Анненков, Унгерн — это будущие гнойники, которые могут подорвать всё дело на корню, как это реально и произошло. Тут всё зависит только от меня! Нужна широкая опора на массы прежде всего городских рабочих, которые надо заинтересовать конкретными выгодами — законность, порядок, стабильность, развитие. Крестьянам надо дать землю и предусмотреть налоговые льготы, то есть то, что уже частично дали большевики по факту, хотя продразверстка ещё впереди и сейчас только начинается. Буржуазии — понятные правила игры и защиту внутреннего рынка, вменяемую налоговую систему. Ситуация крайне шаткая и у большевиков можно выбить почву из-под ног умелыми контрмерами, хотя это предельно сложно в текущей обстановке и с такими вот кадрами!»

За столом началось оживление.

— Александр Васильевич приехал! — привели в себя Виктора фразы за столом.

— Господа, прошу встречать! — встал полковник Орлов.

Люди начали подниматься. Виктор подал руку Ольге.

— Здесь такая великолепная атмосфера, милый мой! — прошептала она ему, когда они влились в толпу и шли на выход.

Колчак и его сопровождающие приехали на трёх машинах. Облаченный в новую униформу начальника стражи вице-адмирал вышел из машины, поприветствовал взмахом руки и легким поклоном встречающих, столпившихся на плацу поближе к ресторану, и стал перед почётным караулом.

По сигналу полковника Орлова, который стал возле ковровой дорожки, ведущей от плаца ко входу, оркестр заиграл «Коль славен». Все офицеры стали смирно — выглядело это впечатляюще.

Тейт стал около Виктора.

— Всё очень торжественно, чувствуется моральный подъём! С такими людьми, как господин Колчак, как вы и князь Кудашев, как подполковник Акинтиевский — я уверен в вашей победе. Власть большевиков очень шаткая, вам необходимо организоваться и нанести решительный удар, который станет смертельным. Возможно, это будет гораздо раньше, чем вы сейчас думаете, господин Иволгин! — негромко сказал он.

«Так-так! Это он намекает на восстание чехов? Там, насколько я помню, была цепь ошибок Троцкого, который занимался их транспортировкой и растянул эшелоны от Волги до Иркутска. Союзники держали руку на пульсе этого дела и в нужный момент дернули ниточки».