Манифест Рыцаря (СИ)

— Если я правильно поняла, ты и Оттьяр не закадычные друзья? И если я сейчас сбегу, ты не поднимешь крик? — решилась на риск Тури. Афс пожал плечами, возвращаясь к чтению. Этот единственный ответ её удовлетворил.

Тури внимательно посмотрела на стену и тяжело вздохнула.

— Думаю, ты не совсем женщина, — вновь высказался афс, листая книгу, — наверное, ты немного дух.

— Некоторые так и считают, — запыхтела воительница, прикидывая, высоко ли она поднимется со скованными руками. Первая попытка хоть на сколько-то подняться провалилась.

— Тебе нужно закинуть верёвку наверх, — прокомментировал заинтересованный дикарь, отложивший, наконец, проклятую книжонку. Тури зашипела.

— А у меня она есть? Не мешай!

Нога соскользнула с крохотного выступа в третий раз, и женщина приземлилась на пол. Определённо, до решётки ей было не добраться. Зачем она вообще там? Лестницу и ту уносят с собой, Тури не сомневалась.

— Подсадить? — вновь высказался афс.

— Что ты привязался? Сиди, читай.

— Я могу помочь. Ты, если вылезешь, будешь прямо под окнами От-Ти…

— Да я спалю нахрен его конуру и его тебе на вертеле подам, если только ты меня отсюда вытащишь! — выдохнула Тури нетерпеливо. Но афс снова её удивил.

— Нет. Я отсюда уходить не собираюсь. Но ты можешь взять кое-что в доме и кинуть вниз мне. Книгу. В зелёной мягкой обложке…

— Ты чумной, не иначе. А как я отсюда выберусь? — Тури не терпелось попробовать. Дикарь покровительственно хмыкнул.

— У тебя нет верёвки. Но у меня-то есть.

***

«Не нужно мне было соглашаться на этот проклятый турнир, — в тысячный раз повторял Левр, подволакивая ногу. — Боже Всемогущий, спаси меня от таких ошибок впредь. Даже если я сейчас одну из них совершаю!»

Он был избит и ослаблен. Он едва мог передвигать ноги и подозревал, что дальше легче ему не станет. И в этом состоянии ноги несли его спасать Туригутту. Левр сам бы над собой посмеялся, но у него дыхание перехватывало от этого.

Имир Непобедимый давно бы разорвал врагов голыми руками. Но Имир Непобедимый на то и носил своё прозвище, беспощадный к врагам и неизменно обходительный с прекрасными дамами. Туригутта даже отдалённо не походила ни на одну из них. Как и сам Левр — на отважного Имира. Юноша остановился на обочине дороги, не уверенный в том, чего именно ждёт. Без доспехов и меча вряд ли кто-то узнает его в Эбии. Если бы только не слишком заметные побои на лице. Их можно было, конечно, завесить волосами, начесать их как-нибудь…

Скрип тележных колес заставил его вскинуться и озираться в панике.

— Тпр! Малец, ай, малец! Куда тебе? Подвезти? — раздался доброжелательный голос с облучка. — Далеко ты не дойдёшь, кривенький.

Левр понял, что он на самом деле именно таким и должен выглядеть: горбатым, кривым, а то и хромоногим. Пришлось проглотить жалость. Телега направлялась в Эбию, груженая до предела глиняной посудой, прикрытой холстами. Путешественник перехватил взгляд юноши, пустил колечко дыма.

— Вот, везу в Эбию продавать. Здешние-то особо не мастера. И обжигать особо не стараются…

Уже было ясно, что скучающего торговца распирает поделиться историей своей жизни, подробностями ведения торговли или семейными передрягами. Левр стиснул зубы.

— Я сам с Тиаканы, малец, да вот перебрался. Неспокойно там нынче. Войска, знаешь, только и сигают, туда-сюда, туда-сюда. Я говорю, истопчут горы в пыль. И ладно бы толк был. А всё королевские войска, не наши, не горцы. Вынюхивают, всё смотрят на что-то, всего им мало…

О войсках Левру слушать совсем не хотелось. О политике и того меньше. Но, на его счастье, возница перешёл к обычным жалобам, относящимся к чужакам на его земле. Словно он сам теперь не был точно таким же чужаком.

— …обычаи им наши, видите ли, не нравятся. А кто их вообще просил к нам соваться? Сидели бы, мягкокостные, в своих степях. А ведь сколько раз говорили: не мешаться с чужаками…

— И какие обычаи не нравятся? — хрипло спросил Левр, надеясь притушить недовольство попутчика. Тот радостно откликнулся на вопрос.

— Не уважают нас они. И Силу не чтут. С тех пор как Солнце Асуров, нашу госпожу, забрали себе проклятые северяне, покоя не было нам: не захотели отдавать нам и её дочь. Хоть трижды полукровка Элдар, а без Правителя нельзя отдать ребёнка из рода отца в род матери. Лишили нас нашего Солнца… попомни слово моё, малец, не будет добра от этого.

Левр благоразумно промолчал. В верности асуров предшествующей династии было что-то запредельное, пугающее всех за пределами их любимых гор. Как и в самих Элдар.