Манхэттен-Бич

Днем они сошли в Энджеле, штат Индиана, с намерением… Каким? Продолжить начатое. Вдвоем направились в шикарный старый отель неподалеку от вокзала и зарегистрировались как мистер и миссис Джоунз. Декстер сразу почувствовал, что все резко переменилось: если раньше за окном быстро мелькали живописные зимние виды, то теперь вокруг уныло расстилался однообразный пейзаж. Раздражало и многое другое: ему вдруг решительно разонравились ее духи, смех, пересушенная свиная отбивная в ресторане отеля, паутина, свисавшая со светильника над кроватью. После совокупления она заснула – как отрубилась. А Декстер лежал без сна и слушал собачий вой – а может, то выли волки – и дребезжанье стекол в рамах. Все привычное теперь казалось безвозвратно далеким: Гарриет, дети, работа, которую мистер К. ему поручил… Далеким настолько, что ничего уже не вернуть. Он ощутил, с какой легкостью жизнь может от тебя ускользнуть, улететь за тысячи миль пустого пространства.

В предрассветной мгле он оделся, застегнул ремни на чемодане, бесшумно закрыл за собой дверь номера и под провисшими проводами и болтавшимися на ветру светофорами зашагал к станции. Купил билет на ближайший поезд и, хотя тот шел совсем в другую сторону – в Цинциннати, все равно сел в вагон. Перед уходом из гостиничного номера он положил на комод купюру в двадцать долларов, но, едва вышел на улицу, подосадовал на себя, да и потом, вспоминая случайную спутницу, жалел о своей щедрости. Та спутница не была проституткой. Она по-своему смахивала на него самого.

Почти два дня спустя, приехав в Сент-Луис, он увидел срочные телеграммы от Гарриет: Филип едва не умер от аппендицита. Приезжал компаньон мистера К., не застал Декстера и уехал; похоже, вся его поездка насмарку. Декстер сослался на внезапный приступ лихорадки с высокой температурой: в поезде начались галлюцинации, он терял сознание, его увезли в больницу. Такой байкой можно отделаться лишь раз в жизни, уехав за тридевять земель, при этом ни у кого нет повода сомневаться в твоей правдивости. Спустя некоторое время он подумал: вообще говоря, эта байка не так уж и далека от истины.

На подъездной дорожке, кольцом окружавшей резиденцию коменданта верфи, их поджидали машины, чтобы до конца смены отвезти обратно к воротам; за рулем сидели морпехи. От пирсов то и дело отчаливали суда без опознавательных знаков. Битси решила переночевать в Саттон-Плейсе; значит, Декстер от нее, слава богу, свободен. Кстати, Джордж с Реджиной живут в двух шагах от тестя, все очень удобно. “Ты стал похож на Генри”, – заметила Декстеру Битси. Может, и вправду похож.

Табби тоже выразила желание поехать в Саттон-Плейс и что-нибудь испечь к завтрашнему празднику Благодарения. Декстер охотно разрешил и поцеловал ее на прощанье. Ее флирт с Грейди теперь казался ему настолько невинным и безопасным по сравнению с казусом, свидетелем которого он сам недавно стал, что он почувствовал прилив нежности к ним обоим.

Он в одиночестве поджидал родню у выхода на Сэндз-стрит, и ему вдруг остро захотелось отвести душу. Но прежде чем ехать в клуб, он решил позвонить Гарриет и нырнул в ближайшее заведение на углу, “Бар и гриль Ричарда”. У телефона, прижав к уху трубку, стоял матрос и, умоляя кого-то о свидании, без устали бросал в щель автомата пятицентовики. Декстер нетерпеливо топтался рядом, поглядывая в окно. Внезапно из ворот хлынула толпа народу, точно болельщики после матча в Эббетс-Филд; тысячи мужчин в рабочей одежде и изредка мелькавшие в толпе девушки в платьях заполонили Сэндз-стрит. Зная, что с улицы его не видно, Декстер с завистью наблюдал за ними: как уважительно, по-товарищески они относятся друг к другу. И гордятся, что работают на оборону. Это было заметно даже по их независимой, непринужденной походке. Быть может, они уже видят проблески прекрасного будущего, о котором говорил за обедом тесть, и ощущают свою причастность к нему.

Толпа рассеялась так же быстро, как и нахлынула. Матроса и след простыл, телефон освободился. Но у Декстера вдруг пропало желание говорить с женой. Гарриет – женщина на редкость хладнокровная. В былые времена он промышлял нелегальной продажей рома; иной раз случались перестрелки, но она, скорчившись на сиденье его машины, только хихикала. И все же рассказывать ей про Битси и Джорджа точно не стоит: ей придется скрывать эту чудовищную историю, а если она решится ее рассказать, отношения в семье будут испорчены навсегда. Нет. Что-что, а посвящать в эту историю Гарриет решительно нельзя. С чего ему такое взбрело в голову, черт возьми?! Никому ни слова. Пусть все идет своим чередом, а там, глядишь, и завершится само собой, без ран и царапин с обеих сторон. А Декстер привык держать язык за зубами.

Когда он вышел из бара, уже спускались сумерки. Декстер направился к автомобилю и тут заметил знакомую девушку, она торопливо шла в другую сторону.

– Мисс Фини! – окликнул ее Декстер.

Да, та самая девушка, которую он давно пытается отыскать; именно она рассказывала ему про верфь.

Девушка круто развернулась, лицо испуганное.