Мара из Троеречья (СИ)

Малена же резво взобралась на телегу и, поторопив девочку, помогла подняться ей. Под брезентом хранились ящики, заполненные глиняными пузырьками. Рядом стояла бадья с мутной жидкостью, где нашли последнее пристанище любопытные мухи и крылатые муравьи. Марушка склонилась над ней и принюхалась.

— Эликсир, — невзначай махнула рукавом Малена и опустилась на крышку ящика. — Лис с тобой?

Марушка покачала головой.

— Он… решил, что лучше будет вернуться, — выдавила она, поймав себя на мысли, что не задумывалась, куда тот отправился. — Уже в Кемьгороде, наверное…

— Это плохо, — припечатала Малена. — Не думала, что буду по Козырю скучать или поминать его добрым словом. Но даже он был лучше тех, кто подмял под себя весь город. Стража самоуправничает — военное время. Не случись такого, я бы, — она понизила голос до заговорщического шепота и кивнула на спутника, — ни за что с этим проходимцем не поехала по миру колесить…

— Как же твои девочки? Ты оставила их? — удивилась Марушка.

— Теперь это Важдаевы девочки. Мотай на ус, — усмехнулась Малена, — если ведешь свое дело в тени, всегда должна быть готова, что кто-то из сильных попытается это дело отжать… Иногда лучше не сопротивляться.

Холодок побежал у Марушки по спине — пусть бы с Лисом не случилось ничего дурного, пусть бы только ему не повстречался страшный человек Важдай!..

— Этот баран не брезгует пользоваться девочками по своему хотению, — мстительно улыбнулась Малена, — а я умолчала, что его любимой Мышке перелой лечить нужно…

— Зря ты так. От перелоя можно и помереть, — покачала головой Марушка.

Малена скривилась, но промолчала, глубоко вздохнув и отмахнувшись только.

— Из чего этот эликсир? — переменила тему Марушка и, не сдержав любопытства, наклонилась над бадьей, едва не замочив косы.

— А я почем знаю?

Марушка утопила палец в зеленоватой жиже и, не встретив протеста, облизала его.

— Затхлая вода! — воскликнула она. — Это ведь даже не отвар из трав… Просто водичка!

Малена округлила глаза, зашипела, требуя замолкнуть.

По левую сторону телеги выстроилась кучка людей, готовых расстаться с больными зубами. Арчибальд стоял рядом с мужиком, задравшим до горла драную рубаху, и едва касаясь кончиками пальцев, ощупывал большую, как репу в урожайный год, опухоль на животе.

— Рассосется! — заверил он.

— Это не лекарство, это надувательство! — Марушка захлебнулась от возмущения, подхватилась, но Малена зажала ей рот рукой.

Толпа заволновалась.

— А кто это у нас тут? — улыбаясь во весь рот, златокудрый отбросил брезентовый полог, демонстрируя Марушку толпе. — Милая девица, у меня есть благодарственные письма от излечившихся, — Арчибальд поправил непослушную прядь. — Помощница!

Малена откликнулась и, потупив взгляд, выудила из-за ящиков кипу берестяных листов.

— Но ведь там, в склянках… это же пустая вода! — запинаясь под обращенными взглядами, проблеяла Марушка.

— Эликсир здоровья и долголетия! — уперся Арчибальд. — Вот, смотри… — он помахал перед ней берестой, на которой смутно проступали корявые завитушки, но в руки бумагу не дал.

— …княжья печатка! Гляди-ка, точно княжья печатка на листах, — зашептались стоящие впереди, разнося новость к дальним рядам.

— Я знахарка, — Марушка выпятила грудь и уперла руки в бока, — я знаю! Никого эта вода не вылечит. И зубы не вырастит, — отчаянно крикнула она в толпу. — От боли в зубах нужно букашку-солнышко раздавить и в дырку сунуть…

Арчибальд зацокал языком:

— Вот она! Вот она, косность знахарей и травников! Но Арчибальд — добрый и щедрый. Держи, глупышка, — сунул он ей в пальцы пузырек, — будешь мазаться с утра на растущую луну — и эти ужасные пятна исчезнут…

— Какие еще пятна? — опешила Марушка.

Арчибальд в два прыжка оказался рядом с ней и схватил под локоть. Марушка взвизгнула, когда он пробежал по коже пальцами вверх, до самого плеча. Малена осталась в стороне, опустив глаза в пол.

— Это же веснушки… от солнца просто… — сдавленно объяснила Марушка, пытаясь вырвать руку. — Они не мешаются и не болят…

— Рябую девицу замуж не возьмут, — отрезал Арчибальд.

— Но… — Марушка закрутила головой в поисках поддержки. — Веснушки не нужно лечить… И я не рябая вовсе…

— А мужняя? — раздался визгливый голос.

Толпа требовательно воззрилась на Марушку. Арчибальд отпустил ее руку.

— Н-нет, — прошептала Марушка. — Но зубы… зубы не вырастут, если старые выдрать… Они однажды всего меняются. И волосы не заколосятся, если водичку в голову втирать…

Ее никто не слушал — толпа ринулась к телеге, звеня монетками. Расталкивая зевак, спешил туда и Роланд.

— Куда прешь? — зашипела на него всколоченная женщина и попыталась вцепиться ногтями в спину, а промахнувшись, запричитала: — Люди, что это делается-то, а? Произвол, очереди лишают!

Марушка старалась докричаться до людей, повиснув на бортике, но только впустую сорвала голос — каждый опасался, что запасы чудодейственного эликсира закончатся именно на нем. Малена едва успевала собирать монетки, вслепую протягивала пузырьки, не поднимая лица. Медяки и серебрушки устлали пол телеги звенящим ковром. Арчибальд лучезарно улыбался.