Мара из Троеречья (СИ)

Как только они вернулись на ночлег, Марушка, не проронив ни слова, поспешила разобрать купленные травы, пока не село солнце. Но заканчивать все равно пришлось при свете лучины. Роланд ни о чем не спрашивал. Улегся на приспособленный вместо кровати, набитый соломой мешок и глядел в потолок.

Марушка злилась — среди придирчиво выбранных трав находились почерневшие от сырости, пересушенные, а иногда и вовсе не те, что были нужны. «Видели глазки, что покупали…» — подумала она, но вслух сказала:

— Лучше б совсем ничего не взяли, чем такое! Эдак, от пустышки Арчибальда проку больше будет…

— Что выбрала, то и купил, — Роланд зевнул и отвернулся к стене.

Марушке не спалось. На ладонях вздулись мозоли, зато часть трав она перетерла в порошок, и заготовила сборы для отваров. Переживая о завтрашнем дне, девочка мерила шагами комнату, пока не погасла лучина, и все кругом погрузилось в темноту.

* * *

Грядущую встречу с ханом Лис прокрутил в голове не меньше сотни раз и столько же представлял, как ступит за ворота павшего города. Картинка рисовалась кровавая и безрадостная — мелькали залитые бурой кровью ступени, бесчисленные ряды висельников и тела горожан, с гримасами ужаса и страдания застывшими на исклеванных вороньем лицах.

В город, правда, он так никогда и не вошел.

Молчан вел его лесной тропой, с трудом прокладывая путь. То завел в малинник, где цепкие побеги исцарапали руки, то вывел на вепря, защищавшего выводок поросят у ручья, то к болоту, куда коротышка, если бы Лис вовремя не заметил трясину и не оттащил за рукав, отправился бы кормить пиявок. На все вопросы Молчан отмахивался, юлил и, как заведенный, неустанно требовал признать его полезным по прибытии. Лис не сдавался, и в ответ требовал поторопиться.

Голоса они заслышали издалека, еще в лесу, а как вышли к опушке — гул накрыл с головой. Под стенами Чарограда вытянулись стройными рядами шатры — будто рядом с настоящим городом кто-то построил для потехи игрушечный. Перекрикивались воины — в латах, в шоломах, с новехонькими мечами. Сновали от шатра к шатру псы, рыли землю и скалили зубы.

Лис присвистнул от неожиданности, но скоро успокоился — бесчисленное войско, от перемещений которого в глазах рябило, смутно напомнило ему толпу на городской площади в день ярмарки. Он отдернул ладонь, протянутую по привычке к поясному мешочку ханского лучника, но дальше пошел уже без страха. Коротышка расталкивал галдящих воинов, выкрикивал что-то на языке, которого Лис не знал, и толпа расступалась. «Купец же, — подумалось Лису. — Может, ездил торговать в те края. Его хан и назначил приближенным. С ним, значит, и Козырь дела вел…»

Один из воинов для потехи размахивал костью перед оскаленной мордой поджарого пса, но лакомства не отдавал. Пес лаял, подпрыгивая и суча в воздухе лапами. Когда воину надоело дразнить собаку, он замахнулся и отправил кость прямо Лису под ноги. За нею ринулись, стекаясь из-за шатров, и другие — как на подбор свирепые, серые и всколоченные. Смешались в кучу, клубком покатились, сцепившись в драке. Лис не замедлил шага, даже когда на него предупреждающе зарычали, не обождал и не остановился. Сзади взвизгнул совсем по-девичьи Молчан, затем крикнул грозно, и собаки, поджав хвосты, бросились в рассыпную. Кость осталась лежать на земле. Лис долго смотрел на нее, пытаясь понять, какому животному она принадлежала, пока Молчан, прочистив горло, под смешки воинов, не потащил спутника за собой.

Лис вертелся, глазея то на цветастые, украшенные вышивкой и бусинами шатры, то на пасшихся в поле угольно-черных коней. Ему даже показалось, что скакунов едва ли не больше, чем воинов. Впрочем, решил что пересчитывать — дело гиблое, за месяц не управиться. «Выживу, — ухмыльнулся он, — буду всем говорить, что там их так много было, как блох у шелудивой псины. А старуха наврала, будь она неладна, — сплюнул Лис, разглядывая мечи за поясами у воинов — те, вопреки ожиданиям, казались обычными, такими же, как выкованные в Кемьгороде или Самборе. — Главарю их я-то может, глотку и перегрызу, но войско его на свору собачью не похоже, скорей уж — волчья стая… Набросятся, костей не соберу». Впрочем, отступать он не собирался. Следовало только подобраться к хану, остаться наедине — а дальше дело за малым.

Молчан остановился так резко, что Лис наткнулся на него, не успев замедлить размашистого шага. Солнечные лучи отплясывали на золоченых дисках, которыми, как рыба чешуей, был украшен высокий шатер. Перед входом стояли двое воинов, вооруженные до зубов. Молчан пробормотал приветствие и юркнул внутрь, взмахом вспотевшей ладони приказывая следовать за ним.

— Я буду переводить, — процедил коротышка и, рухнул на землю в подобострастном поклоне.