Мара из Троеречья

Парень, собиравшийся было извиниться, сплюнул и отвернулся — он тут с ней таскается, ночами не спит — ищет эту дуру, а она еще и обзывается. Последующий активный шорох, а потом и радостный вопль, заставили Лиса обернуться: Марушка крепко сжимала в руках пузатый корень, похожий на человечка, застывшего в нелепой позе, а свободной рукой обрывала плоские листья огромного лопуха. Подол ее платья был заполнен уже примятыми черенками и соцветиями чистотела, а длинные, плохо обчищенные корни основательно запачкали потрепанную ткань.

— Лопух поможет твоим ранам затянуться, — улыбнулась Марушка, — только попроси, пожалуйста, у Отая ступку, — добавила она смущенно, — я сама боюсь.

Лис кашлянул.

— Как ты думаешь, почему нигде трава не растет, а на этом клочке земли быстро всходит?

Марушка повела плечом:

— Какая разница? Главное, что это хорошие травы. Они мне подходят. Лучше бы, конечно, бодягу или сушеницу… У нас ее много росло на болоте, — мечтательно добавила она.

— Таверна в двух шагах. — Лис пропустил мимо ушей отповедь Марушки, — оттуда выползает весь сброд в удобный темный закуток, чтобы справить нужду. Выкинь эту дрянь, и пошли спать.

— Я листья помою, — недоуменно сказала Марушка. — Тебе же больно, разреши мне помочь.

Лис медленно поковылял к таверне, оставив девочку без ответа. Марушка воровато сорвала еще несколько листьев и ринулась догонять парня.

Лис был готов отдать все за несколько часов сна. Голова, будто чугунная, тянулась к подушке. Он сосредоточенно кивнул Отаю, оттиравшему песком жир с казанка, и стал подниматься на второй этаж — к жилым комнатам. Каждая ступенька отдавалась тупой болью где-то в районе темечка. «Если бы я помнил тебя, матушка, — подумал Лис, — я бы и тебя продал, лишь бы вздремнуть сейчас. Теперь понятно, почему этот гусь так много предложил за ключ».

Марушка влетела в таверну, проскользнула под стенкой, чтобы не привлекать к себе внимания и, как вкопанная, застыла перед Отаем. Тот поднял на девочку вопросительный взгляд.

— Лис наверх пошел.

Марушка кивнула, но с места не сдвинулась.

— Лестница там, — указал Отай, — третья дверь слева.

Девочка снова кивнула, сглотнула, но промолчала. Отай отложил казанок в сторону.

— Ты есть хочешь? Проголодалась? — сочувственно спросил он.

Марушка отрицательно замотала головой и, переклонившись через стойку, принялась высматривать ступку среди кухонной утвари «Двух Ослов».

— Молока налить? — продолжил допытываться хозяин таверны. — К Лису проводить? До уборной боишься сама ночью идти?

Марушка обреченно вздохнула, вымученно улыбнулась Отаю и побежала наверх, роняя по дороге примятые листья чистотела.

Лис в замешательстве стоял посреди тесной комнатушки. Глаза застилала мутная пелена и единственное, что останавливало его от вожделенного сна — в комнате была всего одна кровать. Раньше он всегда останавливался здесь, и даже если был со спутницей, не возникало вопросов, где они будут спать. Но, во-первых, кто знает, что стукнет в очередной раз в голову этой девке и каким образом это отразится на его сне, а во-вторых, Лис нехотя признался себе — он ее жалел, поэтому и не спешил занять удобное лежбище.

Марушка вошла без стука. Лис вздохнул, стащил покрывало и начал укладываться на полу. Девочка нависла над ним.

— Чего таращишься? Спать собираешься? — недовольно пробурчал парень.

— Давай меняться, — улыбнулась Марушка, — я на полу могу. Я привычная.

Лис собирался хлопнуть Марушку, мешающую ему спать, как назойливую муху, но только потянул запястье. Ойкнул, тихо выругался и повернулся на бок. Марушка сползла с кровати. Лис заворочался, даже через покрывало, спиной он чувствовал ее взгляд и слышал настойчивое сопение. Из-под пола тянуло мышиным пометом, отсыревшей древесиной и грибами.

— Ну, чего еще? — раздраженно повернулся он.

— Ложись на кровать, — сурово выпалила девочка и, не придумав ничего более угрожающего, добавила, — а не то я рядом улягусь.

Лис хохотнул:

— Это ты мне так угрожаешь?

— Во сне я брыкаюсь, — серьезно сказала Марушка и легонько толкнула парня.

Лис отбросил покрывало и пересел на кровать. В конце концов, почему он должен с ней спорить и уговаривать? Пока его избивали и чуть не отправили в подземелье, девка отсыпалась у Малены. Да и вообще, если бы она не сбежала, был бы цел его меч (Козыря, но какая теперь разница?), любимый кинжал, выручавший не раз и остатки аванса. Усталость предательски нахлынула на Лиса — завтра ему кровь из носу нужно отделаться от девки и забрать у нее ключ.

Снизу раздавалось мерное дыхание — Марушка, накрывшись с головой покрывалом, заснула. Лис поднялся с постели, задул лучину и удобно умостился в постели. «Можно будет срезать пару кошельков, — подумал он, — но это до базарного дня нужно дожить…»