Марахси

— Как будто дело только в правилах, — с досадой ответил Ромул. — Если нужно было бы заучить несколько страниц предложений, мы поставили бы андроида с шокером в каждую камеру, и через сутки все бы нараспев эти правила уже повторяли. Но там есть коды, целая таблица кодов, которые нужны для входа в меню. И нужно знать, когда и какой применять.

В приаренном зале наступила тишина. Утверждать, что буквенно-цифровые комбинации программы марахсийцам дадутся так же легко, как бездумное зазубривание строк, было очевидным преувеличением. Объяснять же принцип взаимодействия андроида с носителем чипа было идеей заведомо провальной, просто потому, что у работяг в словарях не было даже таких понятий.

— Коды нужно наклеить в каждой камере на стену, — сказал Язмин. — Я так в детстве таблицу умножения выучил, просто потому что она висела в туалете у меня перед глазами, и никакого другого чтения там не имелось. Когда знаешь коды и правила, сопоставить одно с другим на практике гораздо легче и быстрее, особенно если речь идет о твоей жизни. Тут и за соломинку схватишься. А успешные комбинации они сами передадут друг другу на своем языке.

Все глаза сосредоточились на Ромуле.

— Хорошая идея, — наконец сказал тот. — Чипы есть, поставить их дело нескольких минут. Пока строительные работы заканчивают, у них будет время выучить правила и коды. Потом проведем пробный бой еще раз. Причем не с одним, а сразу несколько пар вызовем. Одна пара работает, остальные смотрят и делают выводы. Саммю, отберите сегодня же самых сообразительных и крепких, пусть врач их чипирует. Язмин, арена с препятствиями остается за вами. Все, работаем.

После никчемного начала вечера эти слова неожиданно всех взбодрили. Как-то одновременно пришло понимание, что не бывает проектов без эксплуатационных недостатков, и на то и практика, чтобы теорию исправлять. Ромул жестом позвал Быка за собой.

— Поглядим на диспетчерскую и тотализатор, — приказал он. — Заодно и на арену сверху.

Сообразив, что это предлог, Бык молча кивнул и двинулся следом за своим патроном. В дикторскую рубку из зала вела крутая лестница, Ромул вскарабкался по ней так быстро, словно его собственный вес ему нисколько не мешал. Бык не мог похвастаться тем же, поэтому ноги ставил медленно и аккуратно.

Тотализатор еще не работал, огромное табло было темным и мертвым, как и окна букмекеров, но как только Колизей оживет, тут тоже все придет в движение. Бетторы будут давиться в очереди, чтобы успеть сунуть в окно кредитку и крикнуть «трикси» или «тотал больше», а цифры на табло будут лихорадочно меняться в зависимости от текущего боя. Видимо, Ромул испытал те же чувства, потому что погладил табло рукой и полез выше, в дикторскую.

Дикторская когда-то была их наблюдательным пунктом в административном здании, откуда они смотрели за разгулом рабочей стихии во дворе завода и пожаром. С тех пор много воды утекло и много вещей переменилось. Коренные работяги смирились с новым положением быстро, а вот к навербованным новичкам пришлось применять дополнительные меры воздействия. Сейчас сдались и те, и другие, в бараках по ночам стояла тишина, изредка прерываемая заунывным бессмысленным пением.

Как он и обещал, содержимое камер перетасовали, родственников и сожителей разделили, стерилизацию провели всем взрослым поголовно, и если верить врачу, этой меры должно было хватить на год. Там, куда уже успели провести наблюдение, действительно не было зафиксировано ни одного случая совокупления, препарат действовал. Единственными, кого не тронули новые селективные правила, были матери с грудными и маленькими детьми. Младенцам нужны няньки, которых на Марахси негде взять, поэтому дешевле было оставить детей с матерями до подросткового возраста. Трудовую повинность все бараки отбывали в одинаковой мере, работы же хватало с головой — старые шурфы зарастали мусором и обваливались годами, расчистка требовала времени, а случаи саботажа пресекались простым сбросом зачинщика в вертикальный штрек. Двух-трех случаев хватило, чтобы люди начали послушно таскать свои тела на новую работу и обратно.

Все это Бык припоминал на тот случай, если Ромул позвал его для отчета, но разговор, как ни странно, пошел не об этом.

— Что вы думаете о Язмине? — прямо в лоб спросил Ромул, постучав пальцем по стеклу, за которым внизу петушиный специалист ползал по арене с рулеткой и что-то измерял, а Саммю стоял над ним и глумливо глотал из банки пиво.

Бык подошел к стеклу и тоже посмотрел вниз.

— А я должен о нем думать? — осторожно спросил он. — Безопасностью у нас занимается Саммю…

— Вот именно, — оборвал его Ромул. — Они неплохо спелись вдвоем, и это меня настораживает, если не пугает.

— Почему? — тупо спросил Бык, любил позволить себе быть тупым в присутствии начальства.

— Есть информация, что генерал Шепард в курсе происхождения чипов и ромульян, — тихо ответил тот. — И есть информация, что ему это не понравилось.