Марена и Черный Змей

«Нет, кое-что, конечно, там хранилось: в крепости был запечатан дивович – пленник Мориан. Защиту его темницы смог разрушить только Аркам, значит, тюремщик обладал равной мощью, и это мог быть только Древний Бессмертный, но кто? Все черные боги были сожжены ее отцом на горе Алатар после подавления восстания генерала Чермигила, а его полководцы –заточены глубоко под землей. Если Мориан расскажет о черном боге, что пленил его, то его разум стоит того, чтобы пожертвовать жизнями семидесяти семи Святых, если сыщется столько белых целителей в необъятном Дивмаре. Отец будет доволен. Я пойду в новый военный поход, и тогда моя свадьба отложится», – подумала Марена и решительно мотнула головой, отгоняя дурные мысли.

Она и дальше бы продолжила мерить шагами палатку, если бы ее размышления не прервал Святой, вышедший из-за ширмы, за которой вспыхивал золотой свет и монотонно повторялся заговор исцеления.

– Верховный главнокомандующий, – целитель почтительно склонил голову со снежно-белыми волосами перед девушкой, – узник жив, но пока без сознания. Его тело сильно повреждено огнем. Боюсь, разум его тоже поврежден. Непоправимо.

Марена нахмурилась, в ее серых глазах сверкнула молния.

– Безумие?

– Нет, Верховный главнокомандующий. Перерождение сознания. Пленник потерял память из-за проведенного белого колдовского обряда, – деликатно склонил голову Святой, чтобы не встретиться взглядом с рассерженной дочерью царя Белесара.

– Я дала ему новое имя и отрезала память, чтобы он упокоился, – Богиня Войны заложила руки за спину и прикусила губу. – К сожалению, этот обряд необратим.

– Да, Верховный главнокомандующий, – подтвердил целитель, – но есть слабая надежда, что когда пленник очнется, то со временем вспомнит что-нибудь, ведь хоть по сложению тела он и юноша, но по качеству оного – старик.

Марена с интересом пронзила взглядом белое лицо Святого, с которого давным-давно стерлись все черты.

– Я хочу его видеть.

Это была не просьба, а приказ, поэтому целитель с поклоном проводил Богиню Войны за ширму, за которой лежало покрытое черными струпьями и тело Мориана.

Его обмыли живой водой из Беледонских источников, и угольная корка сразу же вспенилась, обнажив в трещинах запекшейся коросты здоровую, молодую и розовую кожу. Череп был лысым, но правильной формы – без бугров и шишек, зато все кости были сломаны и срослись в изломанное месиво.

«Даже если выживет, не сможет ни ходить, ни держать меч, ни колдовать, – с досадой подумала Марена, – надо все сломать и заново срастить».

– Его кости скоро срастутся. Тела дивовичей всегда принимают свою изначальную форму, задуманную Богом Родом, – словно прочитал мысли девушки Святой.

Богиня Войны наклонилась к покрытому сажей лицу Мориана, изучая его черты, и вдруг отпрянула, ведь юноша открыл глаза и вперил в нее черный немигающий змеиный взгляд.

– Он пришел в себя, Верховный главнокомандующий. Не бойтесь. Это не чудовище, а жертва, которая провела тысячи лет во тьме. Видите, как сильно его зрачки расширились? Совсем скоро его глаза приспособятся к свету и станут нормальными, – с улыбкой произнес целитель и незаметно покинул палатку, оставив Марену наедине с пленником.

Вдруг тишину в палатке разорвал смех Перуна. Следом за ним вошел Велес. Оба генерала сгорали от любопытства, поэтому вошли за ширму без разрешения Марены, и застыли в замешательстве, увидев нахмуренную царевну.

– Вот же уродец! – воскликнул Перун, тряхнув огненно-рыжей головой, не сводя удивленно распахнутых глаз с узника.

Велес довольно хмыкнул и перебросил за плечо длинную золотистую косу, перевитую белым шнуром.

– Я же говорил тебе не называть его так. И не болтай о нем, иначе сестрица тебя на кол посадит.

– В темницу брошу. В Могорских горах, – спокойно ответила Марена. – Готовьте носилки для Мориана. Выступаем на рассвете.

– Мориан, значит, – ухмыльнулся Велес и скрестил на груди руки, затянутые в золотые наручи. – Почему так назвала?

– Увидела морское дно.

– Может, и зло в нем рассмотрела?

– Я не так слепа, как ты, Велес.

– На твое имя похоже. Может, и повенчаетесь заодно?

– Может, и повенчаемся, – также ровно ответила девушка, поворачиваясь к своим военачальникам, – кто из вас будет дружкой, а кто дружком – решайте сами. И чтобы волос с головы Мориана не упал.

– Так он же лысый! Эй, Велес, хватит меня толкать! – снова воскликнул Перун и потер ушибленное плечо, провожая взглядом стройную фигуру Богини Войны в серебристой кольчужной рубашке со свисающей до земли черной косой.

Велес проследил за его взглядом и отвесил другу крепкую затрещину.

– Нечего так на будущую царицу Дивмара глазеть. У тебя Жива есть, – процедил сквозь зубы военачальник отряда «Солнце».

Перун, охая, взъерошил свои и без того торчащие во все стороны кудри и улыбнулся.

– Но со спины они так похожи, – игриво подмигнул он хмурому Велесу.

– Ничего подобного. Сравнил орлицу и голубицу.

– Да признайся уже, что влюблен в Марену, и тогда мы напьемся и поплачемся друг другу на безответное чувство.

– Дурак ты.

– Зато не трус.

– Зато отвергнут.