Марена и Черный Змей

Незамужние девушки, подобрав платья так, что видны были не только украшенные вышивкой туфельки, но и разноцветные чулочки, спешили на центральную площадь, зажав в кулачке платочек, с вышитым на нем именем возлюбленного, а остепенившиеся подруги провожали их мечтательным взглядом, вспоминая, как и они когда-то ждали из похода своих мужей.

Жива спрятала в нагрудный карман надушенный белый платочек и улыбнулась. Пусть на нем и нет имени ее возлюбленного, зато оно вышито красными нитками в ее мыслях и сердце. В руке у нее корзина, полная цветов. Она будет подбрасывать в воздух разноцветные ленты и аккуратно срезанные головки роз, пионов и лилий и радоваться, что лечебница пуста, а пиршественный стол ломится от еды. Будет кричать вместе со всеми:

– Слава Белой армии! Слава Перуну! Слава Велесу! Слава Марене! Слава царю Белесару и царице Диве! Слава Богу Роду! Ура! Ура! Ура!

Глава 5

Волх затерялся в толпе, слившись с ликующими дивовичами.

Выглядел он им под стать – ярко-синий кафтан, вышитый белыми узорами, собранные в косу длинные золотистые волосы, на каждом пальце по кольцу с разноцветными камнями, и глаза подведены краской, из-за чего кажутся еще больше и выразительней.

«Нынче такая мода в Дивмаре, – подумал змеевич, – что я больше похож на девицу, чем сама царевна Леля. Что за времена такие?»

Не услышав мысленного ответа на свой вопрос от подземных князей, наблюдающих за торжественным шествием дивовичей его глазами, Волх достал из притороченной к поясу сумки круглое зеркальце, чтобы убедиться, что оборотничество стоит крепко.

В отражении зеркала он увидел голубоглазого лощеного красавца, от обилия которых на улице уже рябило в глазах, ведь не зря поговорка гласит, что все дивовичи одинаково красивые, и все змеевичи одинаково коварные, в подтверждении которой Волх перевернул верх ногами зеркальце и тихо прошептал:

– Задом наперед передом наоборот слева направо увижу образ Мары, – и направил зеркало на закованный в белый доспех триумвират непобедимых воинов Дивмара, идущих бок о бок синхронным размашистым шагом – Перун, Велес и царевна Марена.

Кто из них кто – разобрать было невозможно.

Все трое неспешно шли в полном военном обмундировании, с головы до ног облаченные в магическую броню. Длинные белые перья, которыми дивовичи украшали шлемы, синхронно раскачивались над их головами в такт ходьбы, как и притороченные к плечам гирлянды из белых цветов.

Белый, золотой и серебряный плащи лениво волочились за своими хозяевами, а за ними в свою очередь волочились дивовичи и дивы: бросали цветы, ленты, платки и письма, а кто-то даже швырнул чулок и женскую туфельку.

Волху тоже досталась – ему в лоб прилетел белый тряпичный сверток, набив приличную шишку.

Мысленно проклянув всех дивовичей до девятого колена, змеевич развернул тряпицу и ахнул – это было яблоко, на зеленом боку которого красовался алый след помады. Стерев ее, Волх с упоением надкусил плод, но вдруг почувствовал вкус любовного приворота, и с досадой выплюнул добычу.

Увы, яблоко, оказалось обычным.

Ни один дивович не будет разбрасываться Плодами Древа Жизни, даже если это влюбленная старая дева, которая жаждет выйти замуж за… Как его там?

Змеевич развернул надушенную тряпочку, в которую было завернуто яблоко – это был шелковый платок, на котором значилось «ВБ».

«Влюбленный болван», – так расшифровал послание Волх, вызвав тень усмешки на лицах подземных князей, которые были более осведомлены о любовных ритуалах заклятых врагов, чем самый талантливый оборотень Змеиного царства.

«Покажи Марену», – мысленно потребовали они, и змеевич покорно подчинился, сделав вид, что ловит солнечных зайчиков, и вдруг зеркальце вдребезги разбилось прямо в его руке.

Волх искренне обрадовался, что не пожалел для оборотнического обряда крупного половозрелого быка, кровь которого неделю гонял по лабиринту колб и реторт, чтобы выделить плазму для болезненного превращения в рокового красавца.

«Все под полным контролем, – совладав с дрожью в коленях, мысленно отчитался Волх, – здесь каждый второй хочет приворожить Упырицу и каждый первый – какого-то «ВБ», поэтому дивовочи усилили колдовской щит».

«Покажи Велеса», – мысленно приказали подземные князья.

Волх постоянно путал первого генерала Белой армии со вторым. Он даже дал им клички – Волосатый и Дубина, но совет князей ничего об этих милых прозвищах не знал.

«Тот, что справа», – прошипел ему на ухо один из них, войдя в разум змеевича, чтобы его глазами оценить обстановку на центральной площади Белоса.

Вдруг взгляд Волха и смотрящего через него подземного князя упал на девицу в лиловом платье, робко держащую в руках корзину с цветами. Она не сводила влюбленного взгляда с одного из воинов в белых доспехах, забыв, кажется, о том, что надо дышать.

«Держись подальше от жрицы», – шепнул голос в голове змеевича и покинул его разум.

Холодное и склизкое присутствие подземных князей вдруг исчезло, видно все, что их интересовало, они узнали, и, наконец, ушли.