Маргарита едет к морю

Придумал кольцо и гробницу очень любопытный человек, Карл Виллигут. Если бы я верил в черных магов, то сказал бы, что он самый настоящий черный маг и был. Но такой – законспирированный (на этих словах Че и Карпо переглянулись, а Георгий завозился на коленях у Маргариты). Виллигут сам воевал в Первую мировую, ушел в запас полковником. Занялся изучением истории и легенд древних германцев. Уверял окружающих, что является потомком династии святых Виллиготс. И они, ни много ни мало, произошли от союза между водными богами ванами и воздушными богами асами. А потому, мол, он обладает уникальной памятью и помнит события тысячелетней давности, в которых еще принимали участие гномы и великаны.

– И ему верили? – фыркнул Карпо.

– До определенного момента.

– Да, – вздохнул Че, – нынче так не развернуться, рациональный век, холодные сердца.

Карпо тайком показал ему поверх стойки, где колдовал над шкарой, кулак.

– Говорили – или Виллигут сам про себя упорно распространял подобные слухи, – продолжал Баг, не обратив внимания на реплику Че, – что их род в Средние века был отлучен от церкви, потому что владел «дьявольскими табличками» – старинной книгой, то ли написанной на непонятном языке, то ли зашифрованной. Сразу скажу: позже Виллигут передал эти таблички в Институт физики сознания, созданный при «Аненербе». Там их якобы удалось расшифровать и даже создать с их помощью новейшее психофизическое оружие – излучатель. Он мог воздействовать на особые «кристаллы воли», расположенные в человеческом мозгу. И лишать людей этой самой воли.

– Речь идет о телевизоре, что ли, или я чего не понял? – сострил Карпо.

– Нет, – без тени улыбки отозвался Баг, – о более действенном средстве, вынуждающем немедленно реагировать. Сразу скажу: находились люди, которые рассказывали, что сами лично видели излучатель. И напоминал он внешне маленький дом, внутрь которого заходил испытуемый.

– Наши тоже умели влиять на сознание людей и «кристаллы воли», – усмехнулся Карпо. – Немцы, пораженные стойкостью защитников Севастополя, уверяли, что, войдя в город, то и дело натыкались на настоящих берсерков.

– А это кто? – не поняла Маргарита.

– Свирепые воины, которые сражаются просто с какой-то неистовой страстью. Оборванный подросток, вместо того чтобы сдаться в плен, мог выхватить автомат и положить пяток оккупантов.

– У нас, между прочим, за попадание в плен свои же расстрелять могли, – уточнил Чертополох.

– На одном страхе войну не выиграешь, – не сдавался Карпо. – А мы в Великой Отечественной победили и многие страны Европы от фашизма спасли. Исторический факт. А вообще, дед мне рассказывал, что во время войны и в оккупации по-другому люди себя ощущали – будто все пространство вокруг было насыщенно энергией бесстрашия и мужества.

– Может, и вправду – излучатели? С той и другой стороны? – тоже решил пошутить Баг. – Я вот другое слышал, что пространство вокруг было насыщено подавленностью и тоской. Хотя, конечно, для победы вера нужна. А на этот случай у каждого свои мифы и свои легенды. Вот у владельца кольца, которое вы нашли, похоже, тоже какая-то особая история имелась. «Blau-Mohn»… Сразу скажу: где-то сталкивался я с вашим Блаумоном. Нужно только вспомнить.

Баг достал из сумки планшет и принялся что-то в нем искать.

– Вспомните-вспомните! А сейчас время ужина, – прервал научную беседу капитан Карпо. – Евгения позвонила, будет с минуты на минуту. Давайте я накрою!

К приходу Корицы, которая, действительно, появилась очень быстро, на столе уже дымилась огромная сковорода. В ней под кольцами лука, в золотистом бульоне, подкрашенном морковкой, плотными рядами была уложена ставридка.

Карпо раскладывал дымящееся угощение по тарелкам и приговаривал:

– Шкара – не уха и не юшка. Придумали ее черноморские рыбаки, которым некогда было заниматься кулинарными изысками, етишкин кит. Ставридку для этого блюда даже чистить и потрошить не надо. Достаточно просто промыть. Лук, лучше белый или порей – с таким получится нежнее, – порезать кольцами. Взять самую большую, самую хорошую сковородку, немного с маслицем разогреть. А потом выстилать: слой лука, слой рыбы. Припорошить все тертой морквой, перчиком, чуть-чуть лаврового листа добавить. Потомить на огне минут пятнадцать – двадцать, и…

– Объедение, доложу я вам! – Че, расправившись с первой порцией, накладывал себе вторую.

Георгию, который из конспирации продолжал прикидываться обычной собачкой, миску, однако, поставили не на пол, а прямо на диванчик. На отдельный поднос. И Баг, поедая шкару на тех же примерно скоростях, что и Че, с недоумением косился на такие странности. В его-то представлениях нормальная собака должна жить в будке на улице. И никак иначе.

Глава двадцать седьмая

где речь идет о машине Витхольца

Когда со шкарой было покончено, и настало время чая с пирожками, беседа возобновилась. Баг еще немного порылся в своем планшете и торжествующе объявил:

– Сразу же говорил, где-то с этим словом и символом сталкивался.