— Ты сама сбрендила… Такое говоришь! Что там у вас произошло, Ольга? Немедленно все рассказывай.
— Если бы я понимала! — воскликнула Ольга в сомнении, но и с большой охотой поделиться впечатлениями. — Все это так странно, что я не нахожу слов. Ну, приблизительно я представляла себе, как все это будет и что именно произойдет, — я ждала терпеливо, сжав зубы, и лицо закрыла руками… И когда все кончилось, и я уже готова была благодарить судьбу, что она дала мне так легко все это вынести, весь этот кошмар, и готовилась поскорей все позабыть и уже ждала, что он вот-вот перестанет, наконец, и отвяжется от меня, то есть — от тебя, а на самом деле — от меня, как вдруг он еще пуще прежнего навалился на меня уже совершенно, как бегемот, — я даже подумала, уж не хочет ли он в меня забраться сам с ногами, — и затрясся весь, задышал… ну, думаю, — кончается. И здесь меня так облило там чем-то… что я от страха едва не закричала, но он сразу сам перестал дергаться и только теперь слез с меня… Я поначалу никак не могла сообразить, чем он меня испачкал там, я совершенно ничего такого не ожидала и подумала, что он просто отравил меня зачем-то через живот, вот… Я была напугана, я, конечно, представляла себе, как все будет, но только не такое! И когда меня, наконец, осенило, и я поняла, что именно это было, я вдруг испытала такую злость на своего мучителя… Мало было ему лишить меня девственности, подумала я, так он же меня еще испачкал внутри этой своей жидкостью… а я такая брезгливая… У меня совершенно все это вылетело из головы, впрочем, там ничего такого и не было, я даже и не задумывалась, знала, конечно, что так должно быть, но никак не могла представить себе, что это будет так… липко — ну откуда, в самом деле, взяться там клею?
— Ольга! — прервала ее Мария, весело глядя на свою пациентку. — Все это, конечно, очень, очень забавно, но ты хотела рассказать мне про его голову, а не…
— Замолчи! — воспротивилась Ольга. — Не желаю больше про это слышать! Хорошо еще, что все происходило в темноте, и я ничего не видела.
— Что же тут хорошего? — усомнилась Мария. — Хоть бы раз не мешало взглянуть… а то, как бы завтра тебя удар не хватил от такого зрелища в первый раз.
— Я закрою глаза и не буду их открывать, пока все не кончится. Я читала в русском романе, там было чудовище, которое ничего не могло с тобой сделать, пока ты не взглянешь на него. Один монах там не выдержал от страха и взглянул, и вот — погиб. Но я ни за что не решусь посмотреть на Цацу.
— Это, конечно, мудрое решение, и, по-моему, этикет Обряда позволяет невесте закрыть глаза, во всяком случае, я попробую внушить жрецу эту идею, но… я так и не поняла, почему ты усомнилась в нормальности Магнуса? Ведь не потому, что он честно исполнил свое предназначение? Я больше всего боялась, что он выкинет что-нибудь эдакое, возьмет да испугается в последний момент и изольется на землю, как тот Онан, чтобы детей не было…
— Фу, какие гадости говоришь ты, Мария! На землю! На нашу мать сыру землю? Он мне на кожу этим попал, я то почти умерла… Нет, только не на землю!
Они обе рассмеялись без причины.
— Ну вот, — сказала Ольга. — Я так испугалась, что он меня там испачкал чем-то, что в страхе вся сжалась и уставилась в темноту — туда, где он должен был быть передо мной. Наверное, я перестала соображать, потому что мне вдруг ясно представилось, что у него не только внутри такая липкая гадость содержится, но и внешность у него омерзительная, как часто рисуют на картинках всех этих чертей, леших и прочую нечисть. Я вдруг представила, что у него свиное рыло, копыта вместо ног, сзади хвост и на голове рога — в общем, черт самый натуральный… Вот-вот, это тебе весело! А побыла бы там на моем месте одна, в кромешной тьме. Я так истово стала молиться про себя и заклинать его не трогать меня больше, что едва не выкрикнула этих заклинаний вслух. Я мелко крестила воздух в его направлении, но он ведь не мог этого видеть в темноте! Он два раза позвал тебя, я подумала, что он опять собирается подойти ко мне, и стала просто уже умолять высшие силы не допустить этого… Я только потом поняла, что он, когда звал тебя, уже сам был чем-то напуган, а я не отзывалась, он даже спросил один раз, жива ли ты… Но я ничего не отвечала и только еще мельче крестила воздух в его сторону, и когда меня обуял уже настоящий ужас — наверное, это он нагнал такой страх на меня — он вдруг сорвался с места и как сумасшедший ускакал в проем в стене, разломав на пути все затемнение и загородку… Ну, не псих разве? — закончила Ольга.
«ДОНЕСЕНИЕ 4