Марина. Хорошо ли ты меня знаешь (СИ)

Догукан Кая оказался подонком. Брачный аферист, вымогатель, за ним тянется шлейф ограбленных женщин — но те истории все такого сорта, что не придерешься. Женщины сами все отдали, заявок в полицию раз-два и обчелся, а дергать уважаемого министра из-за юношеской глупости двоюродного племянника никто не решился. К тому же мальчик, вроде бы, исправился. Оставил курорт, вернулся в город, живет тихо.

Но так было до недавнего времени.

Теперь же он оказался членом банды, промышляющей мошенничеством и разбоем.

Это с одной стороны.

С другой — он же, по слухам, жених секретарши миллионера. Той самой, что, по слухам, его любовница.

Тронь Догукана — и плохо будет Ниязу. Оставь Догукана — пострадает Омар.

Опять же, тронь Догукана — и в дело вмешаются полчища адвокатов, возможно, произойдет огласка, возможны отставки, а молодчик все равно выйдет сухим из воды. Не трогай… да, пожалуй, не надо трогать. Но вот что сказать Омару?

Любовь — штука тонкая. Когда-то давно… да, в те времена, когда еще не было этого живота, несколько правительств и много скандалов назад, он знал, что это такое. Как поступит Новази? — Всегда его заносило, если это касалось женщины. И нет оснований предполагать, что с возрастом это исправится, наоборот.

Да что тут решать, в конце концов, Новази как-то решит эту проблему сам. Непредсказуемо, как всегда. И лучше ему, Шахиду не знать, потому что вряд ли это будет законно.

Поэтому он снял трубку, набрал номер и рассказал Омару самое основное. Только главное, без детализации и старательно избегая всего, что касалось семьи Эрман.

Омар выслушал все спокойно, сказал, что примет меры, повесив трубку, Шахид перевел дух. Кажется, обойдется без отставок.

— Али! — Взревел он в коридор. — Где мои спички? И кофе!

Контора с облегчением вздохнула.

2 дня до исчезновения Птички

Дверь с тихим скрипом открылась, пропуская полицейского и невысокую женщину в темном. Неяркий свет не позволил Денизу рассмотреть лицо с того места, где он сидел. Не похоже на мать, да и тетки его выше и полнее.

Неужели? Сердце его застучало сильнее, а ладони мгновенно взмокли. Удивительная реакция на лицо, которое он так хорошо знал. Перед глазами мгновенно пронеслось: узкие брови, темные глаза, пухлые губы, острый подбородок, родинка у губ. И вот уже это лицо оказалось так близко, как бывало раньше. Но только тогда он почему-то ничего не замечал. Ни нежности кожи, ни полудетской округлости щек, ни проскакивающих в глубине глаз искр. А сейчас прекрасными казались даже тонкие волоски над губой, прядь, всегда выскальзывающая из прически и торчащие ушки.

— Кара! Почему ты здесь?

— Я… я услышала что случилась, и зашла навестить. — Смущенно пробормотала она.

— Не надо было…

Оба помолчали.

— Как наши друзья?

Кара поморщилась. Она не хотела говорить о том, какой шум подняли в кафе, и сколько пафосных речей было произнесено. Как от Дениза отвернулись те, кто недавно считались его друзьями, и сколько словесных битв ей пришлось выдержать, защищая его. При воспоминании об этом у нее загорелись щеки. Кое-кто ясно дал понять, что она принимает сторону Дениза только потому, что небезупречна сама. К счастью, Челик этого не слышал.

— Давид сделал мне предложение.

— Хорошо…

— Да… Я отказалась. — Быстро добавила она.

Хотелось бы надеяться, чтоб его улыбка не так заметна, но — вряд ли. Дениз подумал, что в его положении выбирать не приходится. Девушка — такая как Кара — и тут? Надо быть благодарным каждой минуте. И что она не заслуживает того, чтоб возиться с таким, как он. А еще, что прогнать ее — выше его сил.

Все это крутилось в голове одновременно и очень быстро, и мешало думать.

Кара тоже была смущена.

Но, по крайней мере, он больше не спрашивал о друзьях. И то хорошо.

— Я узнала… тебя не будут держать здесь долго.

Он лишь покачал головой:

— Я преступник, Кара. Ты защищаешь меня, потому что я твой друг, но на самом деле я преступник. Этого не изменишь.

— Нет… я говорила с генералом. Он обещал, что тебе дадут год или два, не больше.

— С кем?

— С генералом Новази…

Вот и то, ради чего она пришла. Все знали об отношении Дениза к Сезен Марты и о том, что имя генерала Новази для него было все равно, что красная тряпка для быка. Но это то, зачем она здесь.

— Не сердись! — Поспешила она, пока не начались возражения и споры. — Это его самого касается, так что это для него, а не для тебя.

— При чем тут он?

— Ну как, Сезен Марты, конечно…

— Что Сезен Марты?

— Догукан… господин Кая хочет жениться на ней, и знаешь зачем?

— Это, кажется, очевидно!

Вот так всегда, стоит заговорить о Сезен Марты — и он сердится! Мужчины теряют голову из-за Сезен Марты, а такой, как Кара, не на что рассчитывать.

— Вовсе нет! — Возразила она. — Он говорил мне…

Ну конечно, говорил! Дениз рассердился еще сильнее, но совсем не из-за того, о чем подумала Кара. Он представил их вместе — Догукана и Кару — и почувствовал тошноту.

— Что же он тебе говорил?

— Не сердись, она ничего не знала…

Но он рассердился еще больше.

— Так что?

— Догукан хотел стать частью семьи Эрман, чтобы породниться с Кылыч.

— Что?

— Ну да.