Марина Цветаева. Письма. 1928-1932

Впервые — Несколько ударов сердца. С. 118–120. Печ. по тексту первой публикации.

90-28. Н.П. Гронскому

Понтайяк, 15-го сентября 1928 г.

Дружочек! я очень счастлива, что куртка пришлась, мне она в витрине сразу понравилась. Как я бы умела тебе дарить, если бы мне сейчас за 100 строк платили то́, что через 50 лет — моим потомкам — за одну! Редко кто умеет брать, ты чудесно берешь, просто — радуешься. Знаешь, что́ мне очень нравится в твоем лице? то, на что я в других лицах совсем не смотрю — раскраска. Согласованность глаз, щек, губ. Карее в глазах отблеснувшее на щеках — румянцем. Румянец — продолжение глаз. Говорю это тебе, как говорила бы о портрете 500 лет назад. И ты так же примешь.

О Д<афнисе> и Х<лое>. — Еще? — Еще! (Мережковский [472] прочел бы: о Дионисе и Христе, не смущаясь последовательностью. Нет, только о Дафнисе и Хлое.) Выписываю из записной книжки (шла с Муром на плаж):

«Дафнис и Хлоя. Книга первого удивления. Я люблю, когда первые удивления — позади.

_____

Дафнис и Хлоя — des niais [473] (недаром — déniaiser [474]). А вся книга — des niaiseries [475].

_____

Одно — любовь от взгляда, другое — от прикосновения. Франческа, Джульетта, — всё лики Психеи. Поэтому — трепет от строк. В лепете Джульетты и молчании Франчески трепет крыл бабочки [476].

Мы этих детей ЧТИМ, к Д<афнису> и Х<лое> мы (не я!)… снисходим».

_____

Ко́люшка, Ко́люшка, не доверяй слову «язычество». Только ПРЕОБРАЖЕННОЕ оно — довод. А Д<афнис> и Х<лоя> язычество в чистом виде. Такими, может быть, были боги и богини, когда «в первый раз»… А — может быть — те боги только сейчас доросли до себя? В нас.

— И все-таки, я не ошиблась, посылая тебе эту книгу. Во-первых и не в главных — ты должен ее знать, ибо читаться она будет пока мир стоит. А в главных — она тебе, ты ей все-таки — соответствуешь.

Ведь она по тону родная сестра Апулеевой Психее [477]. (Чортовы римляне: что Психея, что Хлоя — им все одно.) И именно этот тон (все латинство ВО ВСЕМ, ЧТО НЕ МЫСЛЬ) мне непереносим. Возьми у своей мамы моего Мо́лодца и открой где хочешь — вот мои Дафнис и Хлоя! Пастух и пастушка — парень и девка, оливковая роща — околица, ИДИЛЛИЯ — ПРЕИСПОДНЯ! Эти книги рядом не будут лежать, как я́ не буду — да ни с кем, пожалуй, потому что меня сожгут. («Не будут» как: не смогут: не ВЫЛЕЖАТ!) А Португальская монахиня с Мо́лодцем — да еще ка-ак! Такого ей было нужно, а не графа St-Léger!

— Lettres d’une religieuse portugaise [478], — пять или шесть? И ВСЯ ЖИЗНЬ, вся эта, вся та́. Лет ей было наверное столько сколько Хлое. Увидела с балкона. Балкон обвалился в ад. О, Гёте этой книги бы в комнате на ночь не оставил! — Р<ильке> с ней не расставался.

В ней ничего особенного, кроме всей СТРАСТИ СТРАДАНИЯ. Эта книга вечная, потому что ее всегда будут писать за́ново, и сейчас пишут — какая-н<и>б<удь> комсомолка в Тверской губ<ернии> — комсомольцу же. Любил — оставил. Жаль, что нет ее портрета (никогда и не было). Одни глаза.

_____

Спасибо, сыночек, за предложение помощи по дому. Ты меня умиляешь. Такое слово — уже́ дело, «давайте подмету» для меня — уже́ выметено. Ничего мне от тебя не надо, кроме твоей души, подсказывающей тебе такие слова. Нет, дружочек, мы с тобой будем мести — леса, с ветром, октябрьским метельщиком. Ты меня тронул и с Муром.

…Жалко — письма кончатся? Как ты похож на меня — ту́ (еще второго десятка!) И 500 километров, как 500 верст собственной земли. — Будет из тебя или нет — поэт?

                             М.

<На полях:>

Почему дома — чертовщина?

<На новом листе:>

— Жалко — письма кончатся? Как ты похож на меня — ту́! (еще второго десятка). И 500 километров разлуки как 500 километров собственной земли… Будет из тебя или нет — поэт?

О стихах скажу: в тебе пока нет рабочьей жилы, ты неряшлив, довольствуешься первым попавшимся, тебе просто — лень. Но — у тебя есть отдельные строки, которые — ДАЮТСЯ (не даются никаким трудом). Для того, чтобы тебе стать поэтом тебе нужны две вещи: ВОЛЯ и ОПЫТ, тебе еще не из чего писать.

Не бросай стихов, записывай внезапные строки, в засуху — разверзтые хляби.

— Скоро на Вы. Скоро — отчества. Но скоро и твой стук и мою дверь, может быть — мой в твою. Где и с кем ты живешь? Какая — комната? Ту я видела во сне.

_____

Почему дома — чертовщина? Не слишком ли веселое слово для всей той тоски (всех тех тоск?) Школьное — слово.

Впервые — Несколько ударов сердца. С. 123–125. Печ. по тексту первой публикации.

91-28. В.Б. Сосинскому

15-го сент<ября> 1928 г.

Дорогой Володя, обращаюсь к Вашей протекции: сделайте все возможное и невозможное: чтобы вытянуть у «Воли России» в лице — да в любом! — гонорар за моего Красного бычка, 96 строк — 100 франков (для круглости цифры) [479]. Сделать это нужно срочно, ибо 25-го мы должны уехать, а нынче 15-ое.