Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая

Генерал Николай Скоблин в Галлиполийском лагере являлся командиром Корниловского ударного полка. Когда РОВС возглавил Александр Кутепов, стал одним из его ближайших помощников. Осенью 1930 года был завербован бывшим однополчанином, ставшим агентом ОГПУ, неким Петром Ковальским, получив при этом кличку «Фермер». (Его супруга, певица Надежда Плевицкая, станет соответственно «Фермершей».)

Во второй половине тридцатых Скоблин уже чувствовал себя грешником на дьявольской сковородке. Те иудины двести долларов, предложенные вербовщиком как ежемесячный оклад за работу на НКВД[66], уже не согревали ни сердце, ни душу. Тем не менее эти деньги, как ему намекали, следовало отрабатывать.

А из России приходили чудовищные вести: огромная когорта «бывших» томилась в тюремных подвалах, счёт расстрелянных шёл на тысячи. В стране разгул «Большого террора». Смятение и среди наших резидентов-разведчиков за рубежом. Зная, что их ожидает на родине, кое-кто возвращаться отказывается. Таких безжалостно ликвидируют. Освобождающиеся места занимают другие – из числа когда-то непримиримых врагов.

С приходом к власти в Германии Гитлера председатель РОВС генерал Евгений Карлович Миллер всё больше склоняется к мысли о необходимости сотрудничества с нацистами. Это подтолкнуло руководство НКВД принять решение убрать Миллера, поставив на его место Скоблина, что существенно изменило бы расстановку сил. Была разработана секретная операция, главная роль в которой отводилась генералу-перебежчику.

22 сентября 1937 года Скоблин предлагает своему шефу встретиться с германскими представителями. Однако Миллер был тёртым калачом и, уходя на встречу, оставил записку: «Сегодня в 12 часов 30 минут у меня назначена встреча с генералом Скоблиным на углу улиц Жасмэ и Раффэ. Он должен взять меня на рандеву с двумя немецкими офицерами. Один из них – военный атташе сопредельного государства Штроман, полковник, другой – герр Вернер, сотрудник здешнего германского посольства. Оба хорошо говорят по-русски. Встреча организована по инициативе Скоблина. Возможно, это ловушка, поэтому я оставляю вам эту записку»[67].

Миллер не вернулся.

Один из асов советского Разведупра РККА, «невозвращенец» Вальтер Кривицкий (Самуил Гершевич Гинзберг), вспоминал: «Коллеги Миллера пришли в ту ночь в отель, где проживали Скоблин и его жена. Сначала Скоблин отрицал, что знает что-либо о местонахождении Миллера или о назначенном обеде, предъявляя алиби своей непричастности. Когда ему показали записку Миллера и пригрозили отправить в полицейский участок, Скоблин, воспользовавшись удобным моментом, выскользнул из комнаты и уехал в поджидавшем его автомобиле. Следов Миллера не было найдено. Скоблин тоже исчез»[68].

А роль Скоблина в этой трагедии стала очевидна, за ним началась охота.

Руководитель РОВС генерал Миллер повторит судьбу своего предшественника. Как и Кутепов, он будет похищен сотрудниками ИНО ГУГБ НКВД на одной из парижских улиц и усыплён хлороформом. Потом его отвезли на север Франции – в порт Гавр, – откуда на пароходе «Мария Ульянова» доставили в Ленинград, а оттуда – в Москву, на Лубянку. В течение двух лет белый генерал маялся в застенках НКВД (з/к № 110 содержался в тюрьме под именем Иванова Петра Васильевича); в 1939 году Миллера расстреляют.

Из злоумышленников по горячим следам арестовать удалось только Плевицкую. По обвинению в сотрудничестве с НКВД она оказалась в центральной тюрьме французского города Ренн, где в октябре 1940 года скончалась.

А Скоблин, бежав из Франции, появился в Испании, где вместе с засланными из Советского Союза агентами занимался созданием партизанских отрядов и налаживанием диверсионной работы (лично участвовал в диверсиях в Каталонии и Валенсии). Погиб генерал случайно, при бомбардировке Барселоны в 1938 году[69].

Впрочем, имеется и другая версия гибели Николая Скоблина. Некоторые считают, что «иудушку», заподозрив в двойной игре, ликвидировали сотрудники НКВД Орлов, Серебрянский и Эйтингон.