Маринея, или путешествие сквозь Бермудский треугольник (СИ)

Никому на свете, даже своим товарищам-революционерам, он не говорил, что доводится Тавору Кратосу сыном и, несмотря ни на что, желал сохранить отцу жизнь. Поэтому, отчаянно пробивая себе путь сквозь ряды охраны, Одис старался пробраться к нему наверх. Только бы успеть!

А между тем ТаворКратос сидел у себя в кабинете на девяносто седьмом этаже здания «Ардестиниан Корпорэйшн» и наблюдал, как рушится ардестинианская империя ― его империя. Глава самой могущественной корпорации в этом мире, он был человеком прозорливым, и как только в сводках с фронта стали приходить новости о всё больших потерях ардестинианской армии, отправил жену и детей подальше, в безопасное место. Большую часть документов о деятельности корпорации Тавор Кратос успел сжечь, поэтому теперь находился в относительном спокойствии. И всё же ситуация в городе была накалена до предела.

Бунтовщикам удалось захватить множество важных правительственных объектов (куда только смотрел Заонис!) и сейчас они вплотную приближались к зданию «Ардестиниан Корпорэйшн». Теперь от уничтожения и разграбления его может спасти лишь верная охрана ― личная гвардия Тавора Кратоса. Сюда стянули до тысячи отлично вооружённых бойцов, а на подступах к деловому кварталу стояла бронетехника. И всё-таки, у Тавора Кратоса было какое-то внутреннее ощущение, что поражение неминуемо, а посему нужно убираться отсюда в самом скором времени.

Он встал из-за стола и подошёл к потайному бару, аккуратно вмонтированному в стену кабинета. Налив себе выпить, Тавор Кратос с бокалом в руке подошёл к широкому панорамному окну и стал наблюдать, что происходить внизу. То тут, то там видны были чёрные густые клубы дыма ― то и дело гремели новые взрывы. В небе, лавируя между небоскрёбами, носились туда-сюда многочисленные иланофоры ― это те, кто имел возможность сбежать из города, поспешно «делали ноги». Скоро он тоже полетит, к жене, детям… К детям!

Мысли Тавора Кратоса переключились на Одиса. Где он? Что с ним? Ранен? Убит? Тавор Кратос потерял связь с сыном больше суток назад и с тех пор не мог предположить, где тот находится. А что, если Одис сам примкнул к этим восставшим? Такая крамольная мысль только что зародилась в мозгу Тавора Кратоса и теперь не давала ему покоя. Он отхлебнул ещё из своего стакана и вернулся за стол.

«Вам удалось разузнать что-нибудь о моём секретаре Одисе?» ― он вызвал через коммуникатор главу службы охраны. Но тот не мог сказать ничего удовлетворительного. Одиса якобы видели в разное время в разных частях города, но в такой обстановке никто не мог ни за что поручиться. Настроение Тавора Кратоса стремительно портилось.

Он никогда не был особенно сентиментальным человеком, даже в молодости, ещё до того, как превратился в беспринципного и жестокого дельца. Но всё же было в его жизни одно чувство, которое и сейчас порой напоминало о себе, ― любовь к матери Одиса. Эта девушка, маринейка Ортания, совсем ещё юной попала в плен, после очередного набега армии Ардестинии. Генерал Кратос решил сделать подарок своему младшему брату на день рождения и привёз Ортанию в качестве наложницы.

Как она сначала боялась его! Словно загнанный зверёк, жалась в угол при его приближении. К тому же Ортания совершенно не знала ардестинианского языка, а Тавор Кратос только начал тогда учить маринейский и мог едва связать несколько слов. Так продолжалось около трёх недель, затем Ортания начала немного привыкать к окружавшей её действительности. Тавор Кратос не хотел торопить события и поэтому вёл себя очень прилично. Брат и друзья смеялись над ним, не понимая этого промедления. Обычно с захваченными в плен маринейками мужчины не церемонились, но Тавор Кратос продолжал делать по-своему.

В конце концов, между молодыми людьми возникло взаимопонимание, и даже привязанность. Ортания научилась сносно изъясняться в ардестинианском, а Тавор Кратос практиковался с ней в маринейском языке. Он был очень привлекательным молодым человеком, и не удивительно, что Ортания ещё через некоторое время полюбила своего «хозяина». Тавор Кратос, в свою очередь, всё больше пленялся даже не её физической красотой, а чистой и непорочной душой этой девушки, такой местами наивной и, несомненно, доброй.

Мысль о браке была невозможной. Среди элиты ардестинианского общества, к которой принадлежал молодой человек, никогда ничего подобного не было. Эти люди гордились своим богатством и могуществом и считали всех остальных в мире, особенно маринейцев, низшим сортом людей. Но и любовь всё сильнее разгоралась между двумя сердцами, и вот уже Тавор Кратос решает бросить всё: богатство родителей, влияние в свете, блестящую карьеру и бежать с возлюбленной на край света. Но беременность Ортании спутала все карты.

Понимая последствия и боясь навредить тем самым своему любимому, девушка до последнего не говорила ему о ребёнке. В итоге, бежать было уже слишком трудно для неё. Роды прошли тайно и закончились трагично. Едва произведя на свет своё дитя, девушка умерла. Ортанию похоронили на самом простом кладбище за городом.