Марк Алданов. Писатель, общественный деятель и джентльмен русской эмиграции

В течение почти десяти лет Алдановы будут в среднем один раз в год летать за океан и по нескольку месяцев жить в Нью-Йорке. Посещали они в эти годы и Англию, и Италию, и Швейцарию, хотя уже с 1950 г. совершать длительные путешествия Алданову хотелось все меньше и меньше. Так, например, 12 марта и 3 августа 1950 года он сообщал о себе в письмах В.А. Маклакову:

Обратная виза в Америку скоро кончается, надо бы туда ехать, а мне смертельно не хочется, хотя я люблю Нью-Йорк. Надо бы съездить, для работы в библиотеках, и в Париж, и тоже не хочется, хотя Париж я люблю больше.

<…>

Когда-то я легко выносил полное одиночество. Помню, совсем юношей перед первой войной я отправился без всякого дела в С<оединенные> Штаты. (Ехал по случайности на одном московском пароходе с проф. химии Зелинским, которому теперь девяносто с чем-то лет и который, кстати, на днях счел себя обязанным превознести до небес Сталина.) <…> Теперь для меня поездка из Ниццы в Монте- Карло или в Канн – целое путешествие, а оказаться на большом расстоянии от близких людей было бы тревожно [МАКЛАКОВ. С. 60, 65].

В последнее десятилетие своей жизни Марк Алданов нисколько не снижал интенсивность своей литературной деятельности. В эти годы им были написан мировоззренческий трактат «Ульмская ночь», повести, рассказы и романы: «Астролог» (1947), «Освобождение» (1948), «Повесть о смерти» (1952), «Живи как хочешь» (1952), «Прямое действие» (1953), «Бред» (1955), «Каид» (1955), «Павлинье перо» (1957). Роман «Самоубийство» увидел свет уже после кончины писателя – в 1958 г. Несмотря на загруженность писательской работой и ухудшение состояния здоровья, Алданов, как и в былые годы, живо откликается на просьбы сторонних людей о той или иной помощи. В этом отношении весьма показательна его переписка (1948 – 1953 гг.) с пианистом-виртуозом Сергеем Постельниковым, хранящаяся в Бахметьевском архиве (BАR).

Желая упрочить своё материальное положение и заявить себя как музыковед, Постельников, решил написать книгу по истории русской музыки. Он обратился за профессиональным советом к Алданову, с которым состоял в дружеских отношениях. Алданов живо откликнулся на просьбу друга. Как опытный писатель он в первую очередь организует работу начинающего: ставит ему жёсткие сроки по написанию глав («через три дня Вы должны будете», «через недели две Вы получите», «надо будет немедленно» и т.д.), даёт рекомендации по содержанию и стилю («программа могла бы иметь приблизительно следующий вид», «однако в очерке есть очень большой недостаток» и др.). Книга не была написана, так как преподовательская работа и гастроли отнимали у ее автора слишком много времени. Однако впоследствии Сергей Постельников, станет профессором русской консерватории в Париже. Хотя Алданов имел обыкновение сетовать на свою музыкальную необразованность, в его письмах, помимо желания помочь начинающему писателю, проявляется и глубокое знание им истории музыки. Так, рекомендуя Постельникову обратиться к истории русских крепостных оркестров, он приводит сразу шесть литературных источников, где можно почерпнуть необходимую информацию435.

Судя по приводимой ниже переписке [ДИЕНЕШ], столь же доброжелательно и ответственно повел себя Алданов, когда его младший собрат по перу Газдо Газданов обратился к нему с просьбой помочь в продвижении его произведений на американский книжный рынок.