Марки королевы Виктории

— После этого все изменилось. То, что прежде было чуть ли не невинной игрой, стало для источника, превратившегося теперь в убийцу, очень серьезным, с привкусом смерти предприятием. Можно сказать, с этого момента Сэмми и Ева были обречены. Сомневаюсь, что вы, Питер, совершили все эти деяния, чтобы отомстить за Тома Харли. Или за Марти Келлера. Полагаю, Марти Келлер и другие люди, вовлеченные вами в это дело, считали, что действуют в собственных интересах, но на самом деле они обслуживали лишь ваши собственные. Вы собрали их всех — Сэмми, Еву, Пикеринга, Уэверли и Келлера — и ввергли в устроенный вами всеобщий коллапс. И Брока тоже — почему бы не подставить и его, коль скоро все вокруг горит и рушится?

Уайт со стуком опустил свой стакан на стол и выступил вперед, с такой силой сжав кулаки, что у него затряслись от напряжения руки. Он был так зол, что первое мгновение даже не мог говорить.

— Ты глупая, сумасшедшая сучка! — наконец прорычал он. — Я с первого взгляда понял, что ты — ничтожество, пустое место!

С этими словами он вскинул руку со сжатым кулаком, как если бы в ней находилось некое невидимое оружие, которое он готовился опустить на голову Кэти. Джок Макларен, у которого на лице застыло выражение ужаса, бросился вперед и перехватил его руку.

— Успокойтесь, Питер!

Уайт задрожал. Повернувшись к Макларену, он бросил:

— Неужели она думает, что кто-нибудь здесь в это поверит? Говорю вам, Джок, она помешалась! Я предупреждал вас, что у баб от перенапряжения ум заходит за разум.

— Скажите, Питер, как Келлеру вчера вечером удалось выйти на Сэмми? — врезалась в разговор Кэти. Голос у нее был хриплый и злой. — Как он узнал, что надо ехать в Майетс-Гроув, чтобы его пристрелить? Ну так вот: он узнал об этом, потому что я вам сказала, где находится Сэмми, а вы сказали об этом ему. Вы меня рекрутировали, как в свое время поступили с суперинтендантом Маклареном. Вы звонили мне, чтобы сообщить о своих идеях, которые, как вы говорили, должны помочь расследованию, ну а я вас жалела — одинокого старого негодяя — и так была поражена, когда вы в своих рассуждениях попали в точку, что от удивления рассмеялась и сказала вам, где спрятался Сэмми, подписав ему тем самым смертный приговор. — Она повернулась к Макларену и сказала: — Вот почему я приуныла, как вы изволили выразиться, сэр. Это я убила Сэмми Старлинга.

19 Марка с изображением королевы

Кэти сидела на краю больничной кровати Леона Десаи и ела виноград, который принесла ему. Десаи за ней наблюдал. Голова у него была забинтована, нижнюю челюсть стягивали металлические проволочки и скобки.

— Жаль, что вы не можете есть виноград, — сказала Кэти. — Мне следовало иметь это в виду.

— Ничего страшного, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. — Спасибо за книгу.

Он поднял книгу в бумажной обложке, которую она ему принесла, и не без труда прочитал вслух ее заглавие:

— «Бог мелочей». — Потом спросил: — Это, случайно, не намек на меня и мои профессиональные атрибуты?

Кэти рассмеялась.

— Нет, конечно.

— Врач сказал, что теперь у меня на левом виске останется шрам.

— О Боже! Выходит, вы больше не совершенное существо?

— Только снаружи. Как подвигаются ваши дела с Уайтом?

Кэти пожала плечами:

— Он наслаждается происходящим. Это гораздо интереснее, чем прививать розы. Нынче он в центре внимания. Так что шансов, что он покончит с собой, приняв большую дозу снотворного, мало. Сейчас по крайней мере. — Сжевав еще несколько виноградин, она сказала: — Психолог уже поставил предварительный диагноз. Ментальное расстройство личности нарциссического типа. Он так считает.

— И что это значит?

Кэти вынула из сумочки свой рабочий блокнот и сверилась с записями.

— Ментальное расстройство личности проявляется в реакциях индивидуума, которые ситуационно хотя и обусловлены, тем не менее являют образцы странного или даже неприемлемого поведения.

— Это можно отнести ко всем нам.

Кэти кивнула, соглашаясь.

— Суть в том, что такие субъекты считаются ответственными за свои действия. Что же касается расстройства личности нарциссического типа — то это… — Она еще раз заглянула в свои записи и процитировала: — «…частный случай болезненно гипертрофированного самомнения, недостаток сочувствия по отношению к другим людям и в тоже время гиперчувствительность по отношению к критическим замечаниям с их стороны».

— И опять это можно отнести практически ко всем, — пробормотал Десаи распухшим ртом.

— Уайт определенно демонстрирует классическую симптоматику. У него есть черты так называемой «тоскующей личности», «манипулирующей личности» и «параноидальной личности».

— Я же говорю — совершенно нормальный человек.