Марксистский феминизм. Коллекция текстов A. M. Коллонтай

«Господа представители,— говорит Кругликов,— когда нас провожали сюда, то весьма многие крестьяне и не знали об общем избирательном праве без различия пола. Женщинам у нас не до общего избирательного права, женщины у нас для того, чтобы смотреть за хозяйством, чтобы смотреть за детьми и за печкой».

Граф Гейден, разумеется, тоньше обставляет свою аргументацию, по существу, однако, вполне совпадающую с мнением крестьянина Кругликова.

«Я уполномочен от своих товарищей по губернии заявить, что они не разделяют мнения г. Заболотного, что без прямой, равной, тайной и всеобщей подачи голосов нельзя жить; они находят, что можно жить и при всеобщей подаче голосов, и житейский опыт находит, что не нужно ещё непременно распространять равные права и на женщин. Нам первое время нужно ещё самим привыкнуть к парламентской деятельности, в том составе, к которому мы уже привыкли, т. е. чтобы собрание было только из мужчин».

Как известно, при голосовании поправка, требовавшая раскрытия избирательной формулы, отвергнута была большинством голосов; той же участи подверглась и поправка, предлагавшая включить слова «без различия пола».

Что касается другого пункта ответного адреса, который требовал уравнения всех граждан перед законом, то внесённая в текст самой комиссией поправка, заключавшая слова «без различия пола», была после небольших прений принята. Однако и на этот раз на защиту этой поправки в общем заседании встал не представитель партии народной свободы, а рабочий Михайличенко.

Если внимательно проследить за ходом думских прений при разработке ответного адреса, то вопреки уверениям феминисток, впечатление от защиты женского равноправия кадетами получается весьма невыгодное. Нет,— в эти первые дни Первой Думы надёжными защитниками интересов женщин кадеты себя не показали.

Но зато, возразят нам феминистки, готовые распинаться в защиту кадет, партия «народной свободы» блестяще оправдала надежды женщин во время памятных «женских дней» 5‑го, 6‑го и 8‑го июня.

Членами Думы внесено было предложение основного закона, которым устанавливалось гражданское равенство; в Ⅳ разряде законов выставлялось начало, согласно которому «ограничения, установленные для лиц женского пола гражданскими законами, ограничения получать образование во всех ступенях, ограничения в активном и пассивном избирательном праве и все вообще ограничения в публичных правах, поскольку этому не препятствует существо обязанностей, связанных с этими правами, подлежат отмене».

На этот раз кадетская партия выставила ряд ораторов, защищавших принцип равноправности женского населения: Кокошкин, проф. Киреев, проф. Петражицкий — все имена внушительные. Профессор Петражицкий, которому вручена была петиция женщин, составленная «Женским Обществом», в обстоятельной речи требовал уравнения женщин в правах во всех областях общественной и политической жизни.