Маркус и девочки

Маркус присел на камень и задумался над словами Сигмунда. Безусловно, он прав. Маркус сам должен справиться. Следующий раз, когда он встретит Александру, он просто-напросто посмотрит ей в глаза и скажет все как есть: «Я тебя люблю». Take it or leave it[31]. Хуже быть просто не может. Чем больше он об этом думал, тем проще ему все казалось. Она же его не убьет. Мир не рухнет. И завтра начнется новый день. Он чуть было не засмеялся. Три коротких слова. И все. Я тебя люблю. Или, может быть, четыре. Я люблю тебя, Александра. Он произнес это вслух. Фьють, вот и все. Нет проблем. Я люблю тебя. А ты меня любишь? – Да. Спасибо тебе. Или: нет. Но все равно спасибо. Птички пели, рыбки плескались. Наступила весна. И душа пела.

– Я скажу это! – крикнул он так громко, что над озером разнеслось эхо.

Купальщики обернулись. Он махнул им рукой. Они помахали в ответ.

– Я скажу, что люблю ее!

Они продолжали махать, но не ему. Он обернулся.

Из леса появилась Александра. На ней был спортивный костюм. На этот раз зеленый. Да-да. Цвета меняются. На шейном шнурке висели карта и компас.

– Это опять ты? – спросила она.

Он кивнул. Деваться было некуда.

– Что, у тебя есть еще для меня подарки? На этот раз пара старых сапог? Я угадала?

– Ха-ха, – проквакал он и попытался улыбнуться.

– Ты, наверно, думаешь, это было ужасно смешно?

– Нет, – покачал головой Маркус, – просто…

– Просто – что?

– Просто я ничего не знал про сумку. Это правда.

Он почувствовал, что все еще улыбается.

– Спасибо, – сказала Александра и снова побежала в лес.

– И тебе спасибо, – сказал Маркус и бросился в воду. Ему нужно было освежиться. Остальные с восторгом приняли его в компанию.

– Ну вот, хороший мальчик, – сказал Сигмунд.

– Что она сказала? – спросила Муна.

– Спасибо, – ответил Маркус и поплыл обратно к берегу.

Пока они вытирались, он поведал, что не признался ей в любви, а только сказал, что не имеет к сумке никакого отношения.

– Но теперь она подумает, что это мы над ней издеваемся! – с отчаянием проговорила Муна.

– Это нас меньше всего волнует, – заметил Сигмунд.

– А что нас волнует больше всего? – спросил Маркус.

– Больше всего нас волнует, что она теперь будет думать, будто ты влюбился в другую.

– С чего это она так подумает?

– Полагаю, что большинство находящихся в лесу, когда ты орал, подумали именно так, – задумчиво произнес Сигмунд. – Но мы найдем выход. Ты сказал, что был смущен, правильно?

– Смущен – не то слово, – пробормотал Маркус.

– А она это заметила?

– Да, если она не слепая.

– Хорошо, – сказал Сигмунд. – Это хорошее начало.

– Для чего?

– Для того, чтобы она тебя пожалела.

– А это поможет?

– Должно, – кивнула Эллен Кристина. – Девчонки часто влюбляются в парней из жалости.

– А ты откуда знаешь?

– Знаю… и все тут.

Эллен Кристина покраснела, и Маркус на секунду задумался о том, как она ему нравится. Ни к чему необязывающая дружба обоих полов. Если бы любовь была такой же простой!

Его мысли прервал Сигмунд:

– У меня есть план.

Маркус закрыл глаза и подумал о том, какая замечательная, должно быть, жизнь у моряков.

– А нам надо будет что-нибудь делать? – тут же спросила Муна.

– Нет, – покачал головой Сигмунд. – Делать буду я. С Макакусом.

– Звучит многообещающе, – улыбнулась Эллен Кристина. – Давай рассказывай.

– И расскажу, – ответил Сигмунд. – В «Лучших в мире историях о любви» есть интересная новелла. Написана она Карунунганом и называется «Как Большой Зрелый Мужчина».

Маркус, который только что забирался на корабль в Индийском океане, снова сошел на берег.

– Боюсь, это не для меня.

– Она начинается так, – продолжал Сигмунд. – «Очень странно, но в моей семье любовь всегда начиналась с какого-нибудь падения».

Уже почти стемнело, когда Маркус с Сигмундом поднимались по дороге, ведущей к домам. Они пожелали спокойной ночи Муне и Эллен Кристине, которым план Сигмунда показался блестящим. Маркусу так совсем не казалось, но он ничего не сказал, пока они не остались вдвоем.

– В жизни не слышал плана ужаснее! А если я разобьюсь?

Сигмунд по-дружески положил руку на его плечо:

– Успокойся, не разобьешься. Ты же знаешь все заранее!

– Да, но тогда все будет выглядеть неестественно.

– Нет, я появлюсь, когда ты меньше всего будешь этого ждать.

– Ага, значит, у меня все-таки будет шанс разбиться.

– Маленький.

– Она будет надо мной смеяться.

– Нет, смеяться буду я, и тогда она, наверное, съездит мне по физиономии, но я готов рисковать ради тебя. Она играет в гандбол завтра днем. Мы дождемся в кафе, а когда она выйдет, мы все это и устроим.

– Это никуда не годится, – облегченно вздохнул Маркус. – Завтра я должен быть дома.

– Почему это?

– Папа пригласил на обед своего доктора.

– Тебе ради этого не обязательно быть дома.

– Нет, папа боится, что разговор вдруг затихнет. Он так стесняется.

– Доктора?

– Это женщина. По-моему, он влюблен.

– Ах вот как? – задумчиво произнес Сигмунд. – Интересно.

– Я должен помочь ему накрыть на стол, а потом пойду к себе в комнату, когда замечу, что он расслабился.

– Потрясающая возможность, – сказал Сигмунд. Он был очень доволен.

– Для чего?