Маркус и девочки

– У нее отец – дипломат, – продолжила Эллен Кристина. – Поэтому они жили в Париже, но теперь ее родители развелись, а мать получила работу на местном радио.

– Да, – кивнула Муна. – Вообще-то она актриса. Мать то есть. Но, наверное, не так-то просто найти работу по специальности после такого долгого отсутствия. Теперь она хочет открыть здесь театр.

– Ее мама, – пояснила Эллен Кристина.

Муна кивнула.

– Александра тоже играла в театре. В школьном, еще в Париже.

Эллен Кристина кивнула.

– У нее очень много интересов. Гандбол, например. Еще – ориентирование.

– Какое ориентирование? – спросил Маркус.

– Ориентирование на местности, – пояснила Муна. – Это такой вид спорта.

Маркус понял:

– А, такое ориентирование!

– А как насчет мальчиков? – весело спросил Сигмунд и подмигнул Маркусу. – Это тоже в сфере ее интересов?

– Нет, – покачала головой Эллен Кристина. – Она ни разу ни с кем не встречалась. Она говорит, они ее избегают. Ей кажется, это потому, что она уродина.

– Неправда! – возразил Маркус. – Это потому, что она очень красивая.

– Мы так ей и сказали, – кивнула Муна. – Но она считает себя уродливой, потому что у нее глаза разного цвета.

– Что за ерунда?! – горячо воскликнул Маркус.

Кто только посмел сказать, что у Александры некрасивые глаза! Да что же это такое?! Тот, кто это сказал, может поцеловать себя в… Потом он сообразил, что она сама так про себя сказала, и немного успокоился.

– Они не уродливые, они очень красивые, – проговорил он спокойно.

– Окей, – резюмировал Сигмунд. – Теперь мы знаем достаточно, и самое главное, мы знаем, что наша дорогая Александра…

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь – «наша дорогая Александра» – подозрительно переспросил Маркус.

– Да, действительно, что ты имеешь в виду? – согласилась с ним Муна.

– Расслабьтесь, – улыбнулся Сигмунд. – Я имею в виду только то, что мы про нее узнали ВПОЛНЕ ДОСТАТОЧНО. Мы знаем, что она хорошая, что ей нравятся театр, животные и ориентирование, но в первую очередь мы теперь знаем, что у нее нет парня и что она не уверена в себе. Это здорово облегчит задачу.

– Какую задачу? – спросил Маркус, который почувствовал, что Сигмунд задумывает следующий план.

– Задачу, которую мы решаем, – произнес Сигмунд. – А именно чтобы Александра заинтересовалась тобой. Думаю, стоит забыть про Тарзана.

– А я думаю, что стоит вообще забыть все это дело, – возразил Маркус.

Сигмунд сделал вид, что не услышал.

– Мы взялись за палку не с того конца, – сказал он. – Мы пытались сделать так, чтобы Александра заинтересовалась Маркусом.

– А разве не этого мы хотим? – удивленно спросила Муна.

– Дело все в том, – надменно произнес Сигмунд, – что это обречено на провал.

Маркус рассеяно кивнул. Сигмунд ему улыбнулся. Инфернальной улыбкой.

– Расслабься, приятель, – покровительственным тоном сказал он. – Проблема Александры не в том, что она не интересуется тобой, а в том, что она думает, что она такая уродина… что сама никого не может заинтересовать. Значит…

– …мы должны заставить ее понять, что Макакус ею очень интересуется, – продолжила мысль Эллен Кристина.

– …и есть хороший шанс, что она тоже заинтересуется Макакусом, – закончила фразу Муна.

– Йес, – сказал Сигмунд.

– Нет, – покачал головой Маркус.

– Я прихватил с собой «Лучшие в мире истории о любви», – сказал Сигмунд. – Там есть новелла, которая так и называется – «Искусство любви». Ее написал Фьорентино, и она повествует о том, как мастер учит молодого человека по имени Буккиоло влюбляться, а также что делать, когда уже влюбился. Он дает ему несколько заданий. Первое – выбрать, в кого он хочет влюбиться. Это Макакус уже сделал, поэтому мы сразу переходим ко второму.

Сигмунд открыл книгу. Из соседней комнаты раздался голос Монса:

– Oh my darling, oh my darling, oh my darling Clementine.

– Забавная песенка, – улыбнулся Сигмунд и начал читать.

Глава тринадцатая

Маркус прошел мимо дома, в котором жила Александра, и посмотрел на окна. Началось выполнение второго задания мастера для Буккиоло.

«Ты должен степенно прогуливаться под ее окнами два или три раза в день. Но смотри, чтобы никто не заметил, что ты смотришь на нее! При этом ты должен так радоваться при виде ее, чтобы она поняла: ты ею интересуешься».

Маркус уже прогулялся мимо дома четыре раза и был практически уверен, что его заметили. Она иногда выглядывала из окна, но каждый раз пряталась в комнате, когда он на нее смотрел. Когда он отчитался перед остальными, ожидавшими его у Муна, обе девочки заключили, что это явный знак пробуждающегося в ней интереса. Теперь он шел в пятый раз. Темнело, Маркус мерз, но он по-прежнему смотрел на окна. Ему показалось, что у него стало наконец получаться и даже удалось выжать одеревенелую улыбку. Она наверняка на него смотрит. Он улыбнулся как можно шире. Открыла окно дама, и он почувствовал, что улыбка словно приклеилась к его губам.

– Эй, там! – крикнула дама. – Что это ты здесь вынюхиваешь?

Маркус улыбался, но ничего не ответил.

– Если ты не прекратишь шататься возле моего дома, я позвоню в полицию!

За спиной дамы появилось лицо Александры.