Маркус и девочки

– Ну а ты, Маркус, – спросил Сигмунд, – нашел что-нибудь у Гёте?

– Я его не читал, – покачал головой Маркус. – Я увлекся «Тарзаном».

– И что, нашел что-нибудь? – полюбопытствовал Сигмунд.

– Не-а. Тарзан склеил Джэн, победив обезьяну.

Сигмунд почесал затылок.

– Правда? Дай посмотреть.

– Это на странице сто двадцать четвертой, – сказал Маркус и протянул книгу.

Сигмунд вслух прочел отрывок.

– Интересно, – заключил он.

– Да, – сказал Маркус. – Но, к сожалению, у нас нет обезьян.

– Обезьян нет, – улыбнулась Муна. – Зато есть Бастер.

Бастер – это ее пес. Боксер. Он выглядел довольно-таки жутковатым, но на самом деле был добрым, как ягненок, и невероятно веселым. Бастер никогда не кусался, зато облизывал любого, на кого натыкался. И облизывал очень основательно.

– Конечно, – сказал Сигмунд. – Бастер – это выход.

– Супер! – воскликнула Эллен Кристина.

– Что? – спросил Маркус, который не совсем понимал, при чем тут Бастер.

– Если Александра увидит, что ты сражаешься с Бастером и побеждаешь, она наверняка здорово впечатлится таким зрелищем, – объяснила Муна.

– Да, но ведь Бастер не дерется, он только играет, – заметил Маркус, который почувствовал приближение неминуемой катастрофы.

– Александра этого не знает, – отметила Эллен Кристина.

– Во вторник она идет на гандбольную тренировку, – сказала Муна. – Можем взять Бастера и подождать ее перед входом в спортзал. А когда она выйдет, ты «случайно» пройдешь мимо, жуя хот-дог, а мы будем прятаться за углом. Как только ты помашешь хот-догом, я отпущу Бастера.

– Решено, – кивнул Сигмунд.

– Нет, – возразил Маркус.

Ему было не по себе, зато, во всяком случае, он обошелся без обнажения торса, как предлагал Сигмунд. Маркус медленно шел ко входу в спортивный центр, откусывая понемногу от длинного хот-дога. Бастер, как ненормальный, пищал за углом. Муна дала ему понюхать сосиску, и теперь он так сильно тянул поводок, что его приходилось удерживать втроем.

Из здания потянулись первые девочки, идущие с гандбольной тренировки. Маркус ощущал себя не совсем Тарзаном и думал, успеет ли он съесть весь хот-дог до того, как выпустят Бастера. Найдется хорошее оправдание: он просто забылся от голода, а вкуснее венской сосиски ничего быть не может. Маркус как раз собирался откусить от хот-дога, когда почувствовал, что его ноги сами превращаются в теплую, мягкую свежеотваренную сосиску. Появилась она. На лестнице перед входной дверью. Не больше чем в семи-восьми метрах от него. В белом спортивном костюме и с лицом, позолоченным вечерними лучами солнца. Он уже засунул хот-дог в рот, но ему не удалось ни откусить его, ни вынуть обратно. Челюсти совершенно одеревенели. И руки тоже. Вот она посмотрела на него, и мир словно засверкал перед Маркусом всеми красками.

Тут выбежал Бастер. С бешеной скоростью и громким, радостным лаем, размахивая, как пропеллером, обрубком хвоста. Через секунду пес запрыгнул передними лапами Маркусу на грудь, пасть его открылась, и обильно потекла слюна при виде сосиски, торчащей изо рта Вождя обезьян. Маркус не совсем понимал, что происходит, но ему показалось, что собака его целует.

Бастер сожрал ту часть сосиски, которая торчала снаружи, и каким-то удивительным образом умудрился засосать в себя оставшуюся прямо изо рта Маркуса. В следующую секунду они клубком повалились на пригорок. Они катались по земле, Бастер восторженно лаял и пытался найти еще кусочек сосиски у него во рту. Маркус отчаянно боролся и старался вырваться из-под радостного, истекающего слюной чудовища, наконец-то взгромоздившегося ему на грудь. Не надо было делать даже вида, что он дерется. Ему удалось перевернуть Бастера на спину. Пес в восторге завизжал и вскочил на ноги. Одной из передних лап он заехал Маркусу по носу. Маркус тоже завизжал, и в следующую секунду Бастер снова оказался над Маркусом и снова лизал его лицо в поисках остатков сосиски. Они опять перекатились, и Маркус оказался наверху. Оба тяжело дышали. Бастер облизал свою пасть длинным розовым языком и поднял голову, готовый к новому поцелую.

Маркус увернулся, и они продолжили катиться вниз, в сторону лестницы, гавкая и вереща. У первой ступеньки они остановились и лежали, постанывая. Маркус внизу. Теперь, очевидно, Бастер решил, что игр на сегодня хватит. Он в последний раз лизнул Маркуса в ухо и весело побежал к Муне, которая со всеми остальными ждала за углом.

Маркус поднялся и вытер лицо. Сейчас ему надо было издать обезьяний крик победителя, но он решил, что вполне можно обойтись и без этого. Во время схватки он не слышал ничего, кроме собственных воплей и лая Бастера, но теперь обратил внимание на какие-то радостные вскрикивания. Он украдкой посмотрел на вход в спортивный центр. На лестнице стояли четыре девчонки. Они смотрели на него и сотрясались от смеха. И ни одна из них не была Александрой.

– Пока вы дрались, приехала мать и забрала ее с собой, – объяснил Сигмунд. – Но, по-моему, она тебя заметила, – добавил он, чтобы подбодрить Маркуса.

– По-моему, они обе тебя видели, – кивнула Муна.