Маркус и девочки

Казалось, Сигмунд растерялся и не знал, что на это ответить.

– Да ну? – слабо улыбнулся он.

– Да, так и есть! – кивнул Маркус и вытер слезы. – Ты отлично понимаешь, как я себя чувствую.

– Ну, может, не совсем и отлично, – промямлил Сигмунд. – Но я, во всяком случае, вижу, что ты влюбился.

Маркус опять заплакал.

– Больно, – тихо произнес Сигмунд.

– Очень, – прохныкал Маркус. – Так чудовищно, так ужасно больно.

– Я имею в виду – больно моей руке. Ты сейчас ее расплющишь.

Маркус отпустил руку Сигмунда и вытер слезы.

– Ну вот, я выставил себя полным идиотом.

Он опять стал самим собой, и Сигмунд вздохнул с облегчением.

– Я не совсем понимаю, что ты сделал, но понимаю, что у тебя возникла небольшая проблема.

– Небольшая?

– Хорошо, большая. Но ведь стоит ее высказать, так?

– Нет, и это ужасно. Сигмунд!

– Да?

– Пообещай, что никому не скажешь, что я… люблю ее.

– Естественно. Ты рехнулся?!

– Ни одной живой душе!

– Ни за что.

– Они будут надо мной смеяться.

– Мне бы даже в голову не пришло никому говорить. Это останется между нами.

– Спасибо.

– Не за что. Ты ж мой друг.

– Привет, девчонки, – весело поздоровался Сигмунд. – Макакус влюбился!

Муна едва успела открыть дверь. Эллен Кристина стояла прямо за ее спиной. Маркус не верил своим ушам.

– Но… Сигмунд, – прошептал он. – Я же просил…

– Правда? – спросила Эллен Кристина.

– В кого? – заинтересовалась Муна.

– Нет… – пробормотал Маркус.

– В Александру, – сказал Сигмунд.

– Ой! – прошептал Маркус и дернул Сигмунда за рукав, но тот продолжал.

– Но он считает, что у него нет шансов.

– А по-моему, есть, – сказала Эллен Кристина.

– И по-моему тоже, – согласилась Муна. – Макакус красивый, только надо с ним хорошенько познакомиться.

– Да, – сказал Сигмунд, – но он сам так не думает. Нам надо ему помочь.

Маркус поглядывал, куда бы ему смыться, но выражение лиц Муны и Эллен Кристины заставило его передумать. Они не смеялись. Только серьезно кивали, будто понимали, каково ему сейчас приходится. Что касается настоящей любви, то, наверное, девчонки в ней соображают лучше. К тому же Муна и Эллен Кристина – его друзья. Пожалуй, Сигмунд знает, что делает. Если бы он сказал Маркусу, что расскажет им все о его любви, он сразу бы пошел своей дорогой. А теперь Маркус даже рад, что девчонки все знают. Если кто-то и может помочь, так это Муна и Эллен Кристина.

– Согласна, – серьезно кивнула Муна.

– Это дело как раз для «Четырехлистника», – подтвердила Эллен Кристина.

Они направились в комнату Муны.

– Спасибо, – прошептал Маркус Сигмунду, пока они снимали куртки.

– Да что там, – спокойно ответил Сигмунд. – Не стоит благодарностей.

«Четырехлистник» расселся на полу в круг. Впервые с тех пор, как в классе появилась Александра, Маркус наконец-то расслабился. Компания добрых друзей придала ему уверенности и вселила ощущение безопасности.

Маркусу нравилась комната Муны. Здесь он рассказал правду о влюбленности Сигмунда и о собственном невнятном желании. С тех пор он всегда успокаивался, как только попадал сюда. Здесь не пахло никакой опасностью. Здесь он мог быть маленьким, смущенным мальчиком, каким он на самом деле по большему счету и являлся. Здесь никто не смеялся. Здесь хорошо. Здесь только друзья обоих полов. А сегодня вечером он сам – центр внимания. И не противный, над которым все смеются, а популярный, который всем нравится и которому все стремятся помочь. Муна задернула занавески и зажгла свечу.

– А почему бы тебе просто не сказать, что ты влюблен? – спросила Эллен Кристина. – Мне бы, например, это понравилось.

– Ни за что! – ответил Маркус. – Даже если мне кто-нибудь заплатит миллион крон.

– Я могу заплатить сотню, – сказал Сигмунд.

– И я тоже, – кивнула Муна.

– И я, – согласилась Эллен Кристина.

– Итого – триста, – заключил Сигмунд. – Макакус, есть над чем задуматься.

– Нет, – помотал головой Маркус. – Не над чем тут задумываться. Я ее даже не знаю. – Он храбро улыбнулся. – Я всего лишь тюфяк.

И Муна, и Эллен Кристина энергично закачали головами.

– Никакой ты не тюфяк! – сказала Эллен Кристина.

– Трудно себе представить кого-нибудь, кто был бы меньшим тюфяком, – подтвердила Муна.

– Ты можешь быть очень стильным, Макакус, – сказала Эллен Кристина. – Помнишь, когда мы посмотрели «Легенды осени», ты ходил прямо как Брэд Питт?

– Тогда я просто вжился в его образ, – сказал Маркус. – И так же я вжился в роль Квазимодо. Но тогда я не выглядел очень стильным.

– Просто потому, что ты вжился в образ не того героя, – сказала Эллен Кристина. – Могу поклясться, если бы ты выбрал роль Молчаливого Рыцаря, все девчонки в тебя повлюблялись бы!

– Да уж, до тех пор, пока я не снял шлем, – кивнул Маркус. – Тогда бы они развлюбились со страшной скоростью.

– Не обязательно, – ответила Муна. – Мне кажется, ты был мерзким еще несколько дней после того, как побывал Квазимодо. Когда я на тебя смотрела, я одновременно видела и его.

Сигмунд встал.

– Есть идея, – сказал он.

Маркус почувствовал, как вниз по позвоночнику пополз страх.

– Так я и думал, – кивнул он.

Глава одиннадцатая