Мародеры

Еще более вызывающим выглядело дело Генриха Гофмана. Личного фотографа и друга Гитлера приговорили к четырем годам тюремного заключения за незаконное обогащение в годы нацизма. Гофман, активно участвовавший в мародерстве, собрал коллекцию из приблизительно трехсот полотен, которая была конфискована по приговору суда. Однако, отсидев срок, он вернул себе почти все картины. Сначала он заявил, что часть картин в момент конфискации уже не была его собственностью: он якобы еще во время войны раздарил их нескольким друзьям, в том числе своему физиотерапевту. Последний явился к властям, чтобы забрать картину немецкого художника XIX века Карла Шпицвега, в сопровождении искусствоведа, который должен был удостоверить подлинность произведения. Искусствовед подписался на документах о передаче картины как доктор Кай Мюльман. Это был не кто иной, как бывший эсэсовец Каэтан Мюльман — человек, разграбивший культурное наследие Польши и Нидерландов. В данном случае он просто помогал своему бывшему подельнику провернуть еще одно хищение в области искусства. Однако Гофману не пришлось долго изворачиваться, чтобы придумать, как обмануть власти: в 1955 году министр финансов Баварии распорядился вернуть ему всю коллекцию, поскольку Гофман утверждал, что приобрел ее законным путем (это была заведомая ложь).

Каэтан Мюльман после войны был пойман американцами в Австрии, но в 1948 году бежал из-под стражи. В 1951-м Мюльмана заочно осудили за государственную измену[25], что не мешало ему до самой смерти в 1958 году скрываться в Южной Баварии. Жил он в том числе на средства, которые выручал, периодически продавая произведения искусства, которые он похитил, а затем припрятал во время войны.

Многие из позарившихся на «бесхозное» искусство были уже скомпрометированы тем, что зачастую они же участвовали в его разграблении. Как, например, искусствовед Эрнст Бюхнер, который в 1932–1945 годах занимал пост генерального директора Баварских государственных собраний живописи (Bayerische Staatsgemäldesammlungen)[26], — тот самый Бюхнер, который по личному приказу Гитлера вывез в Германию из оккупированной Франции спрятанный там Гентский алтарь, а из бельгийского Лёвена — алтарь «Тайная вечеря» работы Дирка Баутса. В 1945 году в процессе денацификации Бюхнер был уволен с поста директора, однако уже в 1953-м занял его снова и оставался руководителем Баварских государственных собраний до выхода на пенсию (1957).

Бюхнер был не единственным мародером, которому удалось через некоторое время после войны вернуться в мир искусства. То же произошло и с художественным агентом Бруно Лозе — одним из поставщиков искусства для Геринга. Заместитель директора штаба Розенберга в Париже, главный куратор выставок похищенного искусства в музее Жё-де-Пом, человек, принимавший активное участие в разграблении французских музеев, после войны Лозе был арестован, однако в конце 1940-х выпущен из тюрьмы при условии, что он никогда больше не будет работать на художественном рынке. Похоже, этот запрет на профессию на Мюнхен не распространялся, и Лозе вновь вернулся к своим делам, на что местные власти смотрели сквозь пальцы. Как и Гофман, Лозе пытался вернуть себе конфискованные картины, поскольку утверждал, что получил их законным путем в годы войны. Так, ему удалось вновь заполучить работы нидерландских мастеров и экспрессионистов. О том, какие грязные сделки на самом деле совершал Лозе, узнали после его смерти в 2007 году: в его банковском сейфе в Швейцарии была обнаружена картина Камиля Писсарро «Набережная Малаке весной», о которой точно известно, что она была похищена гестапо сразу после аншлюса и продана нацистами с молотка в 1940 году.

Главный «художественный агент» Геринга Вальтер Хофер, следовавший за рейхсмаршалом до самого конца, тоже торговал искусством еще долгие годы после войны. Его выпустили из тюрьмы в 1947-м, и он помог американцам идентифицировать некоторые работы из коллекции Геринга. У самого Хофера, согласно расследованию, проведенному союзниками, не было обнаружено сколько-нибудь крупного состояния. В действительности же постоянные поездки Хофера в Швейцарию позволили ему утаить какую-то часть денег Геринга из довольно крупных сумм, которыми он распоряжался. Более поздние исследования показали, что он неоднократно обманывал своего начальника, называя ему заниженные цифры продаж, а разницу клал себе в карман. Французский трибунал в начале 1950-х приговорил Хофера заочно к десяти годам тюрьмы, но тот скрылся и так и не отбыл наказание. Хофер поселился на Кёнигинштрассе в Мюнхене, по соседству со своим бывшим конкурентом — небезызвестным Карлом Габерштоком.

Габершток тоже как ни в чем не бывало продолжал свою деятельность после войны. Его выпустили из-под стражи уже в 1946 году: Габерштоку удалось убедить следователя, что он якобы активно противодействовал нацистскому режиму и спасал жизни, помогая евреям получить выездные визы в обмен на произведения искусства.