Маршалы Наполеона

План Наполеона ясен: повелителю Европы надо во что бы то ни стало удержать за собой Северную Германию, а потому такая первостепенная «позиция», как Гамбург, не может быть отдана союзникам. Кому, как не Даву, поручить его защищать? У герцога Ауэрштедтского нет недостатка в упорстве — качестве, имеющем первостепенную важность как для осаждающих, так и для осажденных. К тому же он обладает другим чрезвычайно важным и в 1813 г., увы, редким качеством среди тех, кто окружает императора — личной преданностью властелину[141]. Как заметил один из биографов «железного маршала», «для Даву Наполеон был олицетворением Франции. Он являл собою консолидацию завоеваний Революции, имперскую славу во всем ее блеске и источник его собственного влияния и благополучия»^{373}.

30 мая 1813 г. тридцатитысячный корпус Даву оккупировал Гамбург[142]. Со своей всегдашней обстоятельностью Луи Николя готовится отразить любую попытку неприятеля овладеть городом, будь то его немедленный штурм или долгая, многомесячная осада. Он собирает все запасы продовольствия, которые только можно раздобыть в близлежащей округе. По его распоряжению все постройки, все деревья, находящиеся за пределами городских стен, подлежат уничтожению, чтобы сделать местность перед укреплениями Гамбурга совершенно открытой и хорошо простреливаемой французской артиллерией. В поразительно короткий срок по приказу Даву сооружается невероятно длинный деревянный мост, соединивший Гамбург и Гаарбург. Старые городские укрепления спешно ремонтируются; там, где это необходимо, строятся новые. Проблему наличных денег герцог Ауэрштедтский решает обескураживающе просто: «Для того, чтобы заплатить своим войскам (жалованье), — свидетельствует Дедем, — он завладел деньгами Гамбургского банка»^{374}. Правда, по словам того же Дедема, «маршал Даву совершенно ничего не брал лично для себя»^{375}.

Союзники осадили Гамбург, собрав под его стенами значительные силы. Однако упорство осаждающих столкнулось с ничуть не меньшим упорством осажденных. Как выразилась об обороне Гамбурга Даву в 1813–1814 гг. Дезире Лакруа, она стала подлинной «вершиной его воинской славы»^{376}. Перед герцогом Ауэрштедтским как командующим осажденным гарнизоном встают по крайней мере две (не считая, разумеется, необходимости отразить в случае необходимости вражеский штурм) задачи: во-первых, удержать от открытого бунта жителей Гамбурга; во-вторых, найти способ на максимально большой срок растянуть имеющиеся в городе запасы продовольствия. Первую задачу следует решить как можно скорее и радикальнее, хотя бы уже потому, что командующий русскими войсками, осаждающими Гамбург, генерал Беннигсен умудряется засылать в город своих агентов, подбрасывать с их помощью прокламации с целью побудить жителей поднять восстание против оккупантов-французов. Двух пойманных в городе шпионов противника публично расстреляли по распоряжению Даву… Одновременно, демонстрируя свою власть, беспристрастность, то, что он контролирует ситуацию в городе, «железный маршал» отдает приказ о казни солдата гарнизона, уличенного в попытке обворовать склад военного госпиталя. После всех этих показательных экзекуций Даву надеется, что мало у кого в Гамбурге возникнет желание выражать протест или, пользуясь случаем, заняться мародерством[143]. Вторую задачу Даву решает за счет «простой арифметики». Чем больше в городе людей, тем меньше в нем остается продовольственных припасов. Значит, надо сократить число жителей. И вот в самом конце декабря 1813 г. Даву распоряжается изгнать из города всех бедняков, пригрозив, что все не подчинившиеся его приказу будут наказаны розгами[144]. В злую декабрьскую стужу[145], без различия пола и возраста, тысячи до смерти перепуганных жителей Гамбурга были изгнаны из родного города. Не многим из них впоследствии довелось вернуться домой…

За то время, что Даву «отстаивает» Гамбург, в Европе происходит множество событий. После «битвы народов» под Лейпцигом, проигранной французами (16–19 октября 1813 г.), Наполеон фактически теряет контроль над Германией. С 1 января 1814 г. война, перешагнув через рейнский рубеж, полыхает во Франции. Короткая и яростная французская кампания завершается вступлением войск союзников в Париж (31 марта 1814 г.) и отречением Наполеона (6 апреля 1814 г.). 15 апреля 1814 г. парламентер союзников пытается сообщить о том, что свершилось во Франции, маршалу Даву. В ответ на его речи со стен Гамбурга гремят выстрелы. Герцог Ауэрштедтский не настолько легковерен, чтобы дать себя провести…[146]

В то, что империя действительно пала и во Франции восстановлена власть Бурбонов, Даву поверил лишь после того, как из самого Парижа пришло подтверждение удивительных перемен, происшедших у него на родине. 29 апреля 1814 г. оставшиеся в живых 15 тыс. французских солдат гамбургского гарнизона принесли присягу на верность Бурбонам и белому флагу древней монархии[147]. Две недели спустя Даву сдал командование прибывшему из Франции генералу Жерару.