Читаем Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики полностью

Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики

Судья был прав. Как только Торби возглавил компанию, его первым желанием было сразу же прекратить всякую деятельность Радбеков в зараженном работорговлей секторе и тем самым нанести ей сокрушительный удар. Но это было невозможно. Борясь с преступниками, нельзя наносить ущерб тысячам и миллионам честных тружеников. Здесь требовалось более осторожное хирургическое вмешательство.

Именно этим Торби и пытался заниматься сейчас. Он принялся изучать содержимое безымянной папки.

В дверь просунулась голова Гарша.

– Я гляжу, ты все погоняешь себя хлыстом? Что за спешка, парень?

– Джим, где найти десяток честных людей?

– Хм… Диоген был бы счастлив найти хотя бы одного. И с этим не смог справиться.

– Вы знаете, о чем я толкую. Мне нужны десять честных грамотных специалистов, которые могли бы возглавить представительства Радбеков на различных планетах. («И таких, против которых не возражал бы корпус», – добавил про себя юноша.)

– Ничего себе проблемка.

– А что еще можно сделать? Я бы заменил ими управляющих, работающих в этом чертовом секторе. Просто уволить управляющих нельзя; нам придется перевести их на другие должности. Потому что мы не знаем, замешаны ли они в этом деле. А новым людям мы сможем доверять, они разберутся в принципах работорговли и поймут, что именно нужно искать.

Гарш пожал плечами:

– Да, похоже, это лучшее, что только можно придумать. Но не думай, что нам удастся решить задачу одним лихим наскоком; столько честных и квалифицированных специалистов зараз не найти. И уж конечно, парень, вряд ли ты сумеешь отыскать решение прямо сейчас, даже если будешь пялиться в эти списки всю ночь напролет. Когда ты станешь стариком вроде меня, то поймешь, что нельзя заниматься всем сразу, если не хочешь загнать себя в гроб. Все равно когда-нибудь ты умрешь, и работу продолжит кто-то другой. Ты мне напоминаешь человека, который собрался сосчитать все звезды на небе. Чем быстрее он считал, тем больше вспыхивало звезд. Так что он плюнул и пошел ловить рыбу. Тебе это тоже не помешает, и чем раньше, тем лучше.

– Джим, чего ради вы связались со мной? Все уже давно ушли, а вы все здесь.

– Потому что я старый идиот. Кто-то ведь должен тебе помочь. А может, я обрадовался возможности хорошенько врезать по такому грязному делу, как работорговля. И это – единственный доступный мне способ. Я уже слишком стар и толст, чтобы действовать по-другому.

Торби кивнул:

– Это уж точно. Вот я мог бы бороться по-своему, но, черт побери, у меня так много обязанностей, что я не в силах выкроить ни секунды на все то, что мне следовало бы делать, и уж конечно, у меня никогда не будет ни малейшей возможности делать то, что я хочу!

– Сынок, так было и будет всегда. Чтобы выстоять в этой жизни, ты должен время от времени позволять себе делать то, что тебе больше всего хочется. Давай начнем прямо сейчас. Не станем ничего планировать на завтра, а просто прихватим пакет с бутербродами и отправимся глазеть на хорошеньких девушек.

– Я планировал поужинать здесь.

– Ничего подобного. Даже стальной корабль порой нуждается в ремонте. Так что бросай все, и пошли.

Торби глянул на стопку бумаг:

– Ну ладно.

Старик жевал бутерброд, прихлебывал пиво и смотрел на хорошеньких девушек. На его лице играла улыбка невинного удовольствия. Они действительно были хорошенькие: Радбек-Сити привлекал для шоу самые высокооплачиваемые таланты.

Торби не обращал на них ни малейшего внимания. Он размышлял.

Человек не должен забывать о возложенной на него ответственности. Не должен капитан, не должен и старший помощник. Но Торби не видел никакой возможности вступить в корпус Баслима, не нарушая этого принципа. И все же Джим прав: здесь также было поле битвы с грязным бизнесом – торговлей невольниками.

Даже если ему не нравится такой способ борьбы? Даже тогда. Полковник Брисби, вспоминая о Баслиме, как-то раз сказал: «…если ты предан делу свободы, то ради нее отказываешься от своей собственной свободы… живешь, как нищий, как раб… или даже гибнешь ради того, чтобы жила свобода».

Да, папа… но я не знаю, как взяться за это дело. Я хотел бы, но я лишь пытаюсь, иду ощупью, ведь у меня нет никаких способностей к этой работе.

– Чепуха! – сказал папа. – Ты можешь выучиться всему, если сумеешь себя заставить. И ты научишься, если мне удастся вбить знания в твою тупую башку!

Из-за плеча папы выглядывала бабушка, кивая в знак одобрения и серьезно глядя на юношу. Торби кивнул ей в ответ:

– Да, бабушка! Хорошо, папа! Я постараюсь.

– Надо не просто постараться. Этого мало.

– Я сделаю это, папа.

– А теперь давай ужинать.

Торби послушно потянулся за ложкой, но увидел, что перед ним вместо миски с похлебкой лежит бутерброд.

– Что ты бормочешь? – спросил Гарш.

– Ничего. Принял одно решение.

– Дай своим мозгам отдохнуть и раскрой пошире глаза. Для всего есть свое время и свое место.

– Вы правы, Джим.