Марсианская роза

Оказалось, что нет. Легко стремиться к одиночеству и бегать по пескам, глазея на марсианские парусные корабли, зная, что по возвращении тебя ждет молчаливый и неразговорчивый хозяин, подобравший тебя еще щенком. Легко играть в самостоятельность, если есть дом, где тебе всегда нальют в миску похлебки или бросят специально припасенную аппетитную кость, которую можно глодать не спеша до самого заката, когда в пустыне загораются синие огни и звезды молочной рекой, в которую впадают многочисленные крутящиеся притоки, разливаются на небесах.

В эту ночь он лежал около купола, бывшего когда-то его домом, и злобно выл на молочные тени марсианских спутников, выплескивая из души тоску, стоящую в ней комом. Он выл, пока не потерял голос. Потом снова начал кружить среди куполов, убил марсианского тарантула, на которого никогда не рискнул бы напасть в прежние дни, пытался сделать подкоп под купол, разрывая лапами тронутый морозом песок, а под утро понял, что люди ушли навсегда, по крайней мере, до конца своей жизни он их уже не увидит.

Странным было, что все они собрались и улетели туда, где на них будут охотиться. Семилапки никогда не селились там, где пролегали его владения, поэтому каждую охоту приходилось уходить все дальше и дальше, иногда даже добираясь до отрогов гор. Люди всегда поступали неправильно. Вот и хозяин, он тоже поступил неправильно, бросив его. Так думал пес, наклонившись над каналом и видя в зеркале воды свое отражение. Он не осуждал хозяина, просто теперь он понимал, как с хозяином было хорошо. Даже когда хозяин его наказывал за что-то.

Несколько дней он жил около куполов, уходя в пустыню только для того, чтобы поохотиться.

На исходе десятого дня в наступивших стремительно сумерках над горизонтом вспыхнула ослепительная звезда. Она горела всю ночь, она была видна на небосклоне весь следующий день, она полыхала неистово еще одну ночь, и только под утро начала стремительно бледнеть, превращаясь в рядовую искорку, ничем не выделяющуюся из множества подобных, еще сияющих на небосклоне.

Пес встал.

Некоторое время он нюхал воздух, потом решительно направился через пески туда, где бледной тенью вставал в ночи марсианский город, который так не нравился ему, но где все еще жили непонятные ему существа, с которыми надо было попытаться все-таки найти общий язык.

Он шел, крепко ступая мускулистыми лапами на песок, время от времени оглядываясь на покинутое им поселение. Казалось, вот сейчас вспыхнут огни, распахнутся двери и на пороге появятся люди. Но купола постепенно скрывались во мраке стремительно надвигающейся ночи, и поплыл в звездном небе призрачный серп луны. Стало слышно, как, скребясь о песок когтями, нервно поскуливая и тяжело дыша, вслед за псом в холодный марсианский город крадется его тоска, от которой псу уже не дано избавиться и которая будет его сопровождать до самой смерти.

Всему свое время. Время разбрасывать кости и время собирать их, время весело махать хвостом и время выть на луну, время ждать и время уходить — истины эти просты и однажды их понимает даже бездомный пес, который увидел из бесконечной космической глубины яркую гибель родимой планеты.

Царицын,

5 июля 2002 года

Инженер Лось

В распадке, где синели кривобокие кактусы, поднималась красная пыль — командарм Гусев тренировал всадников на пауках из лабиринта царицы Магр. Из дворца было видно, как горделиво Гусев восседает на тонконогом вороном пауке, властно указывая рукой в сторону юга.

«Двадцать лет прошло, а все равно остается мальчишкой, — раздраженно подумал Лось. — Пора прекращать эти игры. Из таких вот вечных революционеров и выходят Бонапарты!»

Он нервно дернул щекой.

Из дворца было видно строительство Нового города.

Заунывно напевая, марсиане таскали камни для фундамента одного из задуманных Лосем дворцов, которому предстояло затмить собой все когда-то сооруженное на Марсе. Пение раздражало Лося еще больше. Казалось бы, марсианам следовало радоваться, а не скулить.

Тридцать кораблей привел инженер Лось на Марс. Тридцать кораблей, набитых свирепыми Магацитлами — так марсиане называли землян. Диктатор Тускуб продержался недолго. Бежал к своим паукам. Там, в лабиринте его и нашел Гусев. За все ответил старый подлец, по всей строгости революционных марсианских законов.

Аэлиту инженер нашел в тюремных камерах лабиринта царицы Магр. Слава Богу, любимая была жива. Теперь как муж Аэлиты инженер Лось пользовался всей полнотой власти на Марсе.

Работы хватало.

Прежде всего, он национализировал декретом каналы Марса и станции, что растапливали лед и наполняли каналы водой. Марс был отсталой аграрной планетой, и следовало немедленно заняться его индустриализацией. Но до этого требовалось решить еще один вопрос — поднять сельское хозяйство. Без коллективизации это было просто невозможно. Марсиане коллективизации сопротивлялись. Привыкли, дураки, в одиночку свои кактусы окучивать и того не понимали, что кучей и батьку бить легче.