Марта из Идар-Оберштайна

Я делал все возможное. Пошел на какой-то модный тренинг, дал обет сто дней не думать о вас и нарушил его на десятой минуте. Объявил войну и дрался с собой на ножах, шпагах и кулаках, пытаясь вышибить из головы романтические мысли. Егор от вас без ума. За обеденным столом, в ванной, на площадке периодически вас цитирует. Повторяет как заведенный: «Анна Ивановна сказала, Анна Ивановна не рекомендует, Анна Ивановна просила так не делать». Наш городок маленький. Все друг друга знают. Иногда мы пересекаемся на площади Восстания, на Ярмарочной и Айвазовского. Как правило, вы меня не замечаете. С чего бы вам заглядывать в проезжающие машины? Я же воспринимаю каждую встречу как подарок, знак, дар или проклятие.

Анна почувствовала желание высунуть голову в морозную форточку. Еще с утра намекающая на свой визит мигрень в конце концов подошла вплотную. По-свойски уселась на макушку и нажала двумя пальцами на веки. В голове тут же потемнело и появилось ощущение железного обруча, сжимающего виски. Девушка с трудом вспомнила принцип трех «т»: тишина, темнота, тепло, о которых твердила еще ее бабушка, и сбивчиво произнесла:

– Захар, давайте вернемся к разговору в другой раз, когда у меня перестанет болеть голова.

– Что с вами?

– Мигрень.

– Скажите номер квартиры.

Через полчаса Захар стоял на пороге с двумя пакетами. Из одного выглядывала фасоль, банка зеленого горошка и чечевицы. Из другого – грейпфрут, авокадо, кусок мяса и кило слив.

– Зачем столько всего?

– Я прочитал, это помогает при головных болях. Можно пройти?

Анна кивнула. Он прошел на кухню и разложил продукты по полкам. Опрокинул вазу с подаренными к празднику цветами и чертыхнулся. Полез в чулан за тряпкой и объявил:

– Я тут прихватил яблочный уксус, говорят, он в таких случаях незаменим. Слушайте, давайте на ты? У тебя есть синдром Алисы?

– Синдром чего?

– Я тоже не знал, но, пока стоял у кассы, успел прочесть. Это неадекватные ощущения собственного тела и иллюзия, что оно крупнее, чем есть на самом деле. Состояние, когда ноги кажутся слишком длинными, словно помещенными на цирковые ходули, и ими легко перешагнуть речку, обрыв и даже пролив Дрейка. Руки, напротив, становятся неподъемными, и трудно даже конфету выудить из вазочки. Все предметы искажаются. Грильяж уменьшается до спичечной головки, а швейные иголки превращаются в рельсы длиною в Транссибирскую магистраль.

Анна красноречиво обрисовала себя рукой:

– Я всегда ощущаю себя огромной. Даже без головной боли.

– Дурочка. Марш в постель!

Анна нехотя прилегла. Он присел рядом, взял ее за руку и стал рассказывать:

– Ты такая не одна. Подобным страдали многие гении. Кажется, Шарлотта Бронте, Чехов и Понтий Пилат.

Достал телефон и порылся в нем, как в собственном кармане.

– Точно, а еще Гоголь, Достоевский, Нобель и Паскаль. Так что это удел самых смышленых. Среди всего прочего есть и хорошая новость. Сам Гиппократ утверждал, что женщины, склонные к мигреням, не стареют. Получается, мадам, вам обеспечена вечная молодость.

Захар погрустнел и укрыл девушку по шею:

– Я тебя напугал своими признаниями?

– Нет.

– Можно тогда приеду завтра?

– Нет.

Мужчина не шелохнулся. Погладил ее руку поверх одеяла. Вскочил, щелкнул чайник, выдвинул все ящики в поиске чайных пакетов и сахара. Вернулся в комнату:

– Не могу тебя оставить в таком настроении.

Уселся поудобнее и стал рассказывать:

– Был у нас в школе преподаватель биологии по имени Спартак Иванович. Большой энтузиаст и умелец с тонким чувством юмора. До всего ему была охота. То теплицу тропических растений организует, то высеет ровными строчками салатные грядки. Ученики его любили и всячески поддерживали. Молча поливали, прорывали, окучивали, хотя никто особо не страдал желанием возиться с землей. И вот, когда я учился в десятом классе, арендовал Спартак у местного колхоза целый гектар земли и высадил на нем полезные баклажаны. В сентябре, когда синенькие дозрели, выехали всем классом на сбор урожая. Разбили палатки, взяли с собой картошку, сало, гитару и, конечно, кое-что для аппетита. С самого утра приступили к сбору, четко следуя учительской инструкции: срезать вместе с плодоножкой при помощи секатора или ножа. Короче говоря, к вечеру собрали бо́льшую часть урожая и погрузили в кузов школьного «газика». Расслабились, развели костер, запели «Девчонку из квартиры № 45» и «Папа, подари мне куклу», а Спартак, физкультурник и водитель уединились в своей палатке, чтобы культурно обмыть королевский урожай. Уснули все только под утро. Неожиданно крик, гам, вопли директора школы. Тот приехал с представителями администрации принимать урожай и, стоя возле открытого «газика», тыкал баклажаном биологу прямо в очки. Учитель еще не совсем пришел в себя после вчерашнего и не мог уловить, в чем причина гнева. Как оказалось, кто-то из хорошо выпивших ребят взял перочинный ножик и вырезал на овощах слово из трех букв. Притом не поленился и исполосовал килограммов десять, не меньше. Директор подбрасывал синенькие, как жонглер булавы, и вопил: