Марта из Идар-Оберштайна

Девушка попыталась освежить в памяти знакомое слово и не смогла. Парень представился Константином, оплатил ее брошюры и пригласил на квартирник. Они вышли на улицу, обогнули слежавшиеся сугробы в виде манных клецок и отметили агатовое небо, напичканное карликовыми планетами. Прошлись мимо ларька, торгующего пончиками, старой типографии с облезшим фасадом и ювелирной витрины, полной заурядного желтого золота. Поднялись на пятый этаж «сталинки» и уселись на складные табуреты. Рядом на полу, на стульях, одеялах и пуфах сидели зрители и шелестели написанными от руки программками. Затем вышел дуэт гитаристов, и в их пальцах мелькнули треугольные медиаторы. В постоянно изменяющемся ритме колыхались шторы. С потолка сиганула репризная тень.

Константин, выпускник военного училища с отличной выправкой и широким кругозором, оказался интересным собеседником, искренне интересующимся ее школьными делами. Любил море, все оттенки синего и парфюм с нотами ореховых перегородок. Одевался в голубые рубашки и классические джинсы. К каждому свиданию готовился похлеще, чем к лабораторной по физике, и придумывал праздники на ровном месте. Водил в самые неожиданные места: на игру «Что? Где? Когда?», просмотр документальных фильмов, в детский дом и на исторический бэкграунд. С юмором рассказывал о студенческих годах и о том, как в детстве норовил всех спасти:

– Рос я очень благородным мальчуганом и мечтал уберечь от бед все человечество. Подбирал растрепанных воробьев, тащил домой безглазых кошек и бинтовал лапы собакам, вступившим в очередную «рукопашную» за какую-нибудь гунявую суку. Однажды мы с родителями выехали за город и недалеко от бензоколонки увидели колоритных девушек в коротких кожаных юбках и ботфортах. Они стояли, как по мне, в достаточно неудобных позах, словно изогнутые сосны, и с тоской провожали каждую проезжающую фуру и авто. Меня, конечно, такие необычные барышни заинтересовали, и я спросил у папы, что тети здесь делают. Отец нервно закашлялся и промямлил: «Понимаешь, сыночек, они очень бедные, поэтому вынуждены здесь прозябать в надежде заработать хоть пару копеечек на хлебушек». Я мгновенно выступил с предложением: «Папа, а можно, я их спасу?»

Анна, в свою очередь, вспоминала, как однажды с учениками вышла поиграть в догонялки. В этот момент ее внимание привлек щуплый паренек с заострившимися чертами лица, одетый в коричневые брюки, дешевый базарный свитерок и старательно прячущий в рукав сигарету. Учительница, недолго думая, подлетела фурией к старшекласснику, вырвала из холодных пальцев окурок и браво растоптала каблуком, словно молодая кобыла копытом. Парень испуганно клацнул зубами, а она процедила: «В следующий раз поймаю – позвоню родителям». Тот так и остался стоять с открытым ртом.

В тот же день после уроков объявили педсовет, который Анна про себя называла «оперативным совещанием» или сокращенно – «оперативкой». Она вплыла в учительскую этакой речной баржей и чуть не провалилась от стыда. За первым столом сидел обруганный «курильщик» и что-то старательно записывал в тетрадь – он оказался новым учителем истории.

Любовь в стиле «Грозового перевала» вспыхнула внезапно. Анна похудела, сделала модную стрижку, сшила брючный костюм и начала излучать магический свет. Научилась готовить кёнигсбергские клопсы и неожиданно для себя записалась на курсы немецкого языка, стараясь избавиться от предубеждения, что на этом языке можно только чертыхаться, но никак не признаваться в любви. Костик встречал ее после занятий и вел в кофейню «Эклер». Помогал делать кормушки для голодающих птиц. Посетил несколько уроков и даже наравне со всеми тянул руку вверх во время викторины. Составлял кроссворды, играл в «ТОП-5», а когда прозвенел очередной звонок, вышел к доске и признался в своих чувствах. Анна мастерски держала лицо, ощущая сердце расплавленным сыром моцарелла.

Через неделю парень снова пришел в школу и слонялся коридорами, ожидая, когда закончится последний урок. Почитывал газету «Комета» и лучшие рассказы литературного кружка. Неожиданно мимо пробежала девочка лет восьми, вежливо поздоровалась и на полном серьезе спросила:

– А вы что, дочку ждете?

Константин растерялся:

– Да нет, учительницу.

– А у нас сегодня концерт был для родителей. Я специально для мамы номер танцевальный подготовила, а она не пришла. Работы много, она врач. Сегодня в первую смену, а потом у нее больные послеоперационные.

Константин сглотнул:

– Ничего, ты дома для нее станцуешь.

Девочка подпрыгнула и сжалась в комок:

– Да нет, вы совсем меня не поняли. Это был конкурс! Женька танцевала вместе с мамой и получила первое место. Двоечник Колька играл с папой на гитаре и получил второе. А я – ничего. Вообще ничего. Даже приза зрительских симпатий. Мой номер ничем не хуже. С лентой.

Парень чувствовал себя паршиво и не представлял, как выйти из щекотливой ситуации. Из глаз девочки катились непропорциональные слезы: из левого – большие, а из правого – дробленое пшено. Неожиданно ученица предложила:

– А хотите, я вам станцую? Не волнуйтесь, я быстро.