Мартовскіе дни 1917 года

Канва разсказа шита блыми нитками — искусственность ея очевидна — она находится в коренном противорчіи с тм, что показывал ген. Хабалов: дв роты Преображенскаго полка вошли в тот правительственный отряд, который днем был направлен против бунтовщиков под начальством полк. Кутепова. К вечеру, между 5-6 час, 27-го на Дворцовой пл. был сосредоточен правительственный резерв, в состав котораго входили снова дв роты Преображенскаго полка под начальством командира полка Аргутинскаго-Долгорукова в соотвтствіи с разработанным ране расписаніем случай возможнаго возникновенія безпорядков. Сюда же в район № 1, по расписанію с музыкой прибыли павловцы, отнюдь не для антиправительственной демонстраціи. Прізжал на Дворцовую пл. и в. кн. Кирилл для того, чтобы освдомиться, как поступить ему с гвардейским экипажем. По словам Хабалова, он ему сказал: если части будут дйствовать против мятежников, "милости просим", если против своих не будут стрлять, пусть лучше остаются в казарм. Вел. кн. прислал дв наиболе надежныя роты учебной команды. Павловцы и преображенцы, однако, ушли с Дворцовой пл. — может потому, что у них не оказалось патрон и достать их негд было (и "сть было нечего"), может быть, потому, что нач. ген. шт. Занкевич, которому было передано общее командованіе, поговорив с солдатами, признал собранный резерв ненадежным и не задерживал части, которыя казались сомнительными. Все это очень далеко от героической идилліи, создавшейся вокруг Преображенскаго полка. И тм не мене извстная фактическая база под ней имлась. Чл. Врем. Ком. Шидловскій разсказал в мемуарах, что вечером, когда Родзянко размышлял — принимать ли предсдательствованіе, ему по телефону позвонил племянник, бывшій офицером в Преображенском полку и сообщил, что офицеры полка постановили "предоставить себя в распоряженіе Думы". Под вліяніем этого сообщенія Родзянко, дйствительно, дал свое согласіе и просил Шидловскаго създить на Милліонную и "поговорить" с офицерами. В собраніи Шидловскій застал "в полном сбор весь офицерскій состав полка и значительное количество важных генералов из команднаго состава гвардіи". По впечатлнію мемуариста "боле или мене разбиравшимся в том, что происходило, оказался лишь один офицер, остальные же ничего не понимали". Шидловскій объявил, что на слдующій день к ним прідет полк. Энгельгардт для того, чтобы дать "дальнйшія указанія". На слдующій день, по утвержденію Шидловскаго, "Преображенскій полк прибыл в Таврическій дворец в образцовом порядк с оркестром во глав, без единаго офицера, с каким-то никому неизвстным штабc капитаном. Оказалось, что полк ушел без "вдома офицеров". Сейчас же посланы были автомобили, чтобы привезти офицеров, но офицеры вовремя не попали. (Эпизод этот подтверждается сохранившимся в архив военной комиссіи приказом прапорщика Синани с двумя автомобилями направиться на Милліонную в казармы Преображенскаго полка и "привезти с собой офицеров этого полка". Приказ за подписью Ржевскаго был помчен 4 ч. 55 м. дня). Шидловскій пытался выяснить у солдат недоразумніе и получил отвт, что офицеры полка вообще "держатся как-то странно, все собираются в своем собраніи, о чем-то толкуют, принимают какія-то ршенія, но солдатам ничего не объясняют".

Эпизод с Преображенским полком, хотя очень далекій от легенды, но подчеркивающій пассивность и колебанія военной среды, должен был произвести впечатлніе в думском комитет, показав, что "первый полк" имперіи отнюдь не представляет собой боевую силу в правительственном лагер. Свднія из других полков были приблизительно аналогичны. Впослдствіи отсутствіе боевого настроенія у команднаго состава отмтил в своих показаніях перед Чр. Сл. Ком. Хабалов, требовавшій соглашенія с Думой. (Есть свидтельство, что ген. Безобразов, находившійся в Адмиралтейств, предлагал попытаться взять приступом революціонную цитадель, но не встртил сочувствія в окружающем офицерств).