Мартовскіе дни 1917 года

Общее заключеніе в сводк по Западному фронту гласило: "мннія большинства начальствующих лиц сходятся на том, что дисциплина в войсках упала; довріе между офицерами и солдатами подорвано; нравственная упругость и боеспособность войск значительно понизились". Однако, это "общее заключеніе" длает оговорку: "многіе начальники утверждают, что посл переворота стремленіе войск к побд осталось, а в нкоторых частях даже усилилось". "Большинство начальствующих лиц смотрит на будущее спокойно и надется. что через 1-2 мсяца (к половин мая) боеспособность войск будет возстановлена". Такой итог в сущности дает лучшій отвт на вопрос, как повліяли февральско-мартовскія событія на состояніе арміи и устанавливает ограничительные предлы, в которых должна разсматриваться проблема. Если временный главнокомандующій Западным фронтом Смирнов (Эверт вышел в отставку) был осторожен в выводах своего рапорта в Ставку, то даже в нсколько повышенных тонах писал свое заключеніе главнокомандующій Юго-Зап. фронтом Брусилов: "Революціонное движеніе не отразилось пока на нравственной упругости и дух арміи. Сейчас организм армій прочен, дух их высок и даже повышен, они полны порыва, жажды побды, в которую они врят"[364]. Можно было объяснить этот оптимизм впечатлительностью "маловдумчиваго" Брусилова, разсчитывавшаго на свое "военное счастіе" (такая характеристика дается ему в дневник Алексева), или его опортунизмом, отмчаемым современниками — он стремился занять пост верховнаго главнокомандующаго[365]. Но офпціально выраженное Брусиловым мнніе было подтверждено особой телеграммой военному министру, подписанной вcми командующими арміями Юго-Западнаго фронта — и среди них Щербачевым и Калединым. Телеграмма говорила, что на военном совт 18-го единогласно ршено, что "наступленіе вполн возможно" (это наша обязанность перед союзниками, перед Россіей и перед всм міром) н, что "арміи желают и могут наступать". Телеграмма заканчивалась словами: "мнніе Петрограда о ея (арміи) состояніи и дух не может ршать вопрос; мнніе арміи обязательно для Россіи; настоящая ея сила здсь на театр войны, а не в тылах".

Настроеніе "военнаго задора", столь опредленно выявившееся в нкоторых воинских частях и нарушавшее искусственную схему всякаго рода кентальских выучеников, нельзя было просто стереть с исторических скрижалей — тм боле, что такія настроенія отнюдь не являлись минутным возбужденіем, результатом порыва от слишком сильнаго внутренняго толчка, который дал переворот. Такія настроенія были довольно длительны и упорны. Резолюціи и соотвтствующія требованія с фронта (не только с фронта, но и от тыловой периферіи) продолжали настойчиво поступать в центр и говорили о "шовинистическом", как выразился меньшевик-интернаціоналист Суханов, настроеніи арміи или "полушовинистическом", как оговаривались молодые историки из коммунистической школы Покровскаго... Суханов говорит, что посл опубликованія Совтом деклараціи 14 марта к міровой демократіи (о ней ниже) революціи поступали сотнями по адресу Врем. Прав. и Совта. Довольно типичной будет резолюція комитета офиц.-солдат. депутатов 42 пх. див., заявлявшаго, что лишь "побдный конец войны может закрпить свободу", и что Совт должен "облегчить" правительству дальнйшее веденіе войны. За резолюціями, присылаемыми с фронта, слловали и личныя представленія через особых посланцев. Делегація 2-го моторно-понт. бат. протестовала перед лицом Родзянко против призывов к заключенію преждевременнаго мира и заявляла, что армія будет поддерживать Правительство при условіи "доведенія войны до побднаго конца". Выборные от 31 части фронтовых войск докладывали военному министру, что "неясные приказы", требующіе прекращенія войны, "раздражают и должны исчезнуть". Аналогичный заявленія длались не только на пріемах у членов Правительства, но и в самом Совт. Вот одно из обращеній, напечатанное в "Бирж. Вд." от имени солдат и офицеров пхотнаго полка, находящагося на передовых позиціях: "Здсь на фронт мы, солдаты и офицеры, спокойны и радостно приняли всть о спасеніи Россіи, если боимся, то только одного, что нам, благодаря проискам уже появившихся темных сил, не дадут закончить побду, начатую внутри Россіи... Безрезультатный конец войны покроет вчным позором имя Россіи. Наши союзники не простят нам предательства. И неужели новая Россія должна быть заклеймена измной. Мы, солдаты и офицеры, сохраняем полное единство мнній... Несмотря на предательски направляющую волю стараго правительства в теченіе почти трех лт тяжелой войны, армія всетаки сумла сохранить свою мощь, столь необходимую для конечной побды... Было бы преступно разрушить это, и пусть не смущают слабых духом крики из Россіи: "долой войну". Вы побдили врага внутренняго, дайте же нам побдить врага вншняго... Не трогайте армію, не мутите ее крайностями, надо помнить, что она может равно спасти и равно погубить Россію".