Мартовскіе дни 1917 года

Перед нами, таким образом, яркій образчик разложенія, к которому привел "приказ № 1". Однако подобныя воспоминанія можно объяснить лишь своего рода психозом воспріятія — так далеко это от того, что было. По совокупности того, что мы знаем о жизни батальона в первые дни революціи, можно сказать, что эта жизнь протекала не так спокойно, как воспринимал ее секретарь Родзянко. Напряженность атмосферы внутри казарм на Милліонной выступает вполн опредленно, и она, дйствительно, проявлялась в отношеніи солдат к нкоторой части команднаго состава. У потомков "декабристов" не все было благополучно во внутренней жизни батальона. Вот что говорит Шидловскій, старавшійся, как мы знаем, перваго марта через солдат выяснить настроеніе в полку, "Подробныя разъясненія", между прочим, "нарисовали мн такую картину, существованіе которой я не считал возможным даже в самом глухом полку арміи, а не то, что в первом полку гвардіи. Мн потом разсказывали офицеры других гвардейских частей, что им давно уже было извстно о существованіи в Преображенском полку таких дисциплинарных взысканій, которыя никакими уставами не были предусмотрны и с чувством человческаго достоинства совершенно несовмстимы". Этот "тюремный режим" создавал повышенное настроеніе в батальон до революціи; возможно, что как раз Преображенскій полк надо отнести к тм частям, гд в дни переворота пытались неудачно произвести свои эксперименты сторонники диктатуры, что осложнило положеніе. Посколько в нашем распоряженіи находятся протоколы 1-4 марта батальонных комитетов, мы можем судить, что как раз в Преображенском полку с наибольшим напряженіем происходило урегулированіе взаимных отношеній между офицерами и солдатами. Так, напр., если в л.-гв. гренадерском полку командиром батальона был избран полк. Коренев, а в Измайловском полк. Козено, то в Преображенском на этот пост попал подпор. Зарнич. Группу офицеров солдаты не хотли принимать, и этот вопрос должен был обсуждаться в засданіи батальоннаго комитета 5 марта. Временный командир батальона совмстно с предсдателем бат. комитета рядовым Падериным (большевиком) составили список офицеров, которые не подлежат привлеченію к работ в батальон и должны были быть распущены "по своим квартирам", полк. кн. Аргутинокаго-Долгорукова и еще 6 офицеров предполагалось "арестовать впредь до выясненія в собраніи на Милліонной под отвтственность командира и адъютанта". Протокол засданія 5 марта дает матеріал для характеристики, произведенной сортировки офицерскаго состава, но ничего не говорит об арестах, которые должны были быть произведены в условіях, совершенно не соотвтствовавших описанію Садикова.