Мартовские дни 1917 года

Ряд ораторов выступал против коалиции, также по-разному мотивируя свое отрицательное отношение к вхождению социалистов в правительство. Вот видный московский с.-р. Гендельман, видевший лишь «количественную» разницу между предложением коалиционистов и большевиков. «Опасность контрреволюции, – утверждал московский делегат, – в том будет, если мы возьмем на себя те задачи, с которыми мы не справимся». Соц.-революционеры считают вопреки представлениям большевиков, что происходящая революция не может быть доведена до «революции социальной» и, следовательно, придется «работать в рамках буржуазных классов». При таких условиях нельзя давать советского «авторитета» тем мерам, которые носят «буржуазный характер» и тем укрепляют позицию Временного правительства. Председатель московского Совета меньшевик Хинчук также говорил о ненужности «коалиционного министерства», «согласительных мнений» и «совместных работ»: дело в силе революционной демократии; чем сильнее будет организованное давление, тем скорее Временное правительство будет осуществлять предъявляемые ему требования. По-иному ставил вопрос читинский с.-р. Пумпянский: «Принять сейчас коалиционное министерство – это значит понизить гребень революционной волны… Это значит провести Учредительное собрание не в атмосфере революционной… какая чрезвычайно важна для демократии». «Ложью» называл Пумпянский вопрос о двоевластии, поднятый буржуазной печатью: «Где пример, чтобы Совет Рабочих издал какой-нибудь положительный приказ?» «Быть может, Совет Р. Д. допустил некоторую маленькую бестактность – это возможно, но это не принцип, а техника дела». Некий Теплов (представительство не указано) был против «ширмы», которой явится коалиционное правительство. Он и против доверия правительству, составленному из политиков «высокого уровня», которые пошли «на такой политический шаг» во избежание «с самого начала разрыва с революционной демократией»: «Они согласились на все, но это не значит навсегда». Революционная демократия должна установить «строгий контроль» над деятельностью Правительства и заявить, что поддержит те шаги, которые будут делаться в направлении закрепления революционных завоеваний, ибо «мы не верим в то, что Гучков и Шульгин, если они поехали в начале переворота для переговоров с Романовыми, то это не значит еще, что они не поедут к отпрыскам Романовых и вообще к той буржуазии, которая безусловно заинтересована в восстановлении если не абсолютной царской монархии, то во всяком случае конституционного строя».