Мартовские дни 1917 года

Партия народных социалистов, представлявшая собой в значительной степени интеллигентскую группировку, в целом этого греха в революционные дни не восприяла на себя533, ибо ее основной практический лозунг органически был связан с девизом, начерченном на ее политическом знамени: «все для народа, все через народ» – то было утверждение не только народовластия, но и до известной степени проповедь осуществления в жизни постулатов, освоенных народным сознанием и клавшим преграду «революционному правотворчеству» массовой стихии. Идеологи «народного социализма» никогда не обольщались «бессознательным социализмом», сделавшимся столь модным лозунгом в мартовские дни, что даже демонстрация дворников в Москве в мае происходила под знаменем: «Да здравствует социализм». «Социалистов» стало слишком много. Народным массам главенствующие социалистические партии внушали тлетворную мысль, что подлинная демократия заключена в бытовых соединениях социальных категорий, представленных рабочими и крестьянами. Количественный принцип совершенно устранял естественное разделение. Роковым образом исчезала категория трудовой интеллигенции, имевшаяся в программе теоретических построений социалистов-революционеров534. Реальные отношения, созданные характером революционного переворота, заставили революционных идеологов ввести третью категорию «демократии» – солдат, при всеобщей воинской повинности, не говоря уже об условиях войны, никакой особой социальной группы не представлявших. Социальная логика при этом нарушалась. Ленин был более последователен, когда в своих начальных построениях, игнорируя «солдатских депутатов», выдвигал лозунг – «рабочих, крестьянских и батрацких» Советов. Поскольку советы могли рассматриваться, как революционные клубы sui generis, постольку лишь в схеме революционного строительства могли быть законно признанными советы солдатских депутатов, которые в первый момент решительно первенствовали в предводительствуемых революционной демократией организациях и накладывали на них свой не классовый и тем самым скорее политический отпечаток.

Для характеристики просоветской позиции революционной демократии символистичным является выступление «заложника демократии» в правительстве на Всероссийском Совещании Советов, когда он вырвался из правительственных тенет, чтобы «хоть немного подышать воздухом той среды», из которой вышел. Передавая «низкий поклон всей демократии от имени Правительства» Совещанию, Керенский разъяснял (дважды) и формулу «всей демократии» – «рабочим, солдатам и крестьянам», незаметно демагогически триединая формула становилась в устах социалистических деятелей адекватной понятию демократии, и они действительно сами, быть может, и «помимо собственного сознания», по выражению Плеханова, уравнивали дорогу, ведшую к ленинским воротам. Не отдавая себе отчета, впоследствии лидер меньшевиков Церетели (его называли «мозгом революции») будет квалифицировать первый официальный съезд Советов (в июне) «полномочным парламентом революционной демократии», а лидер соц.-рев. Чернов пойдет дальше и назовет съезд советской демократии «нашим учредительным собранием».