Машина бытия

– Зачем вам это знать? – спросила Маргарет. – Чтобы знать, сколько ваших научных игрушек вы еще сможете взять?

– Я хочу знать, насколько вы преуспели в вашем маленьком проекте? – сказал он.

– Нам уступили пятьсот пятьдесят четыре фунта и восемь унций, – сказала она. – Ради нас пошли на жертвы сто шестьдесят человек.

Чарльзуорси сжал губы, задумался.

– Одна треть от требуемой величины, – сказал он. – Таким темпом вы не наберете нужный вес. Если бы у вас был хоть малейший шанс на успех, то я, пожалуй, склонился бы к тому, чтобы разрешить вам перевозку рояля, но вы сами видите, что…

– У меня есть идея, – сказал Дэвид.

Чарльзуорси посмотрел на мальчика.

– У тебя, Дэвид?

– Да, сэр.

– Что же это за идея?

– Сколько весят рама, струны и клавиатура? У вас есть люди на фабрике…

– Ты хочешь сказать, что сможешь довольствоваться только этими частями рояля? – спросил Чарльзуорси.

– Да, сэр. Это будет то же самое и даже лучше. Корни инструмента будут на обеих планетах – часть рояля с Земли, часть с планеты C.

– Будь я проклят, если это не гениальная идея, – воскликнул Чарльзуорси. Он повернулся к Хэтчеллу: – Уолтер, позвони Филу Джексону на фабрику «Стейнуэй». Узнай, сколько весят эти части рояля.

Уолтер исчез с экрана. Все ждали. Наконец вернулся Уолтер и сказал:

– Приблизительно пятьсот шестьдесят два фунта. Я связался и с Гектором Торресом. Он говорит, что сможет изготовить точную копию остальных частей.

Чарльзуорси улыбнулся:

– Значит, все нормально! У меня скоро голова треснет… нам надо бы взять так много других вещей. Но и эта нам нужна – для поднятия морального духа.

– Если будет моральный дух, все остальное приложится, – сказал Уолтер.

Маргарет взяла карандаш и блокнот и быстро посчитала.

Она подняла голову.

– Я сейчас подумаю, что еще мы можем оставить, чтобы уложиться в допустимый вес…

– Сколько вам не хватает? – поинтересовался Чарльзуорси.

Маргарет посмотрела на листок:

– Семь фунтов и восемь унций.

Чарльзуорси облегченно вздохнул:

– Пока я плохо соображаю, позвольте мне сделать еще один широкий жест: мы с миссис Чарльзуорси пожертвуем семь фунтов и восемь унций во имя культурного будущего нашей новой родины.

Игровая машина

«Отель “Отдых в пустыне” – азартные игры запрещены».

Сине-белый знак был прибит к двум столбам, подножья которых утопали в порыжевшей на солнце осоке на обочине единственной дороги.

Хэл Ремсен вслух прочел написанное, остановил машину с откидным верхом у подъездной дорожки и взглянул на свою молодую жену, с которой обвенчался всего шесть часов назад. От букетика на платье исходил сильный цветочный аромат. Улыбка оживила его худощавое, смуглое лицо.

Короткие светлые волосы Рут Ремсен растрепались от езды в открытой машине. Взъерошенные волосы, подсвеченные красноватым светом заходящего солнца, придавали ее личику что-то пикантно-кукольное.

– Ну как? – спросил он.

– Хэл, мне не нравится, как выглядит это место, – ответила она, а потом прищурилась. – Оно похоже на тюрьму. Давай поедем дальше.

Она зябко поежилась, глядя мимо мужа на массивное строение, гнездившееся среди песчаных холмов по левую руку от молодоженов. Затененный вход в отель был похож на ловушку в конце подъездной дорожки.

Хэл пожал плечами, усмехнулся. Он вдруг стал похож на озорного мальчишку, который вот-вот признается, что это он стянул печенье из вазочки.

– Хочу тебе кое в чем признаться, – сказал он, – твой муж незаменимый специалист по устранению неполадок в компании «Флауэр Электроникс» в Меридиане…

– Мне все равно не нравится, как выглядит этот отель, – упрямо повторила она. Лицо ее сделалось очень серьезным. – Дорогой, мы же проведем здесь нашу первую брачную ночь.

Он отвернулся от жены и посмотрел на отель.

– Все дело в том, как его освещает солнце, – сказал он. – Окна отсвечивают красным и поэтому похожи на большие, налитые кровью глаза.

Прикусив губу, Рут продолжала неотрывно смотреть на строение, резко выделявшееся на фоне обожженных солнцем холмов. Лучи садившегося солнца, отражаясь от кристаллических песчинок, окрашивали в красноватые тона стекла и металлические рамы окон.

– Ну… – Она осеклась на полуслове.

Хэл тронул машину и свернул на дорожку.

– Скоро стемнеет, – сказал он. – В пустыне не бывает сумерек. Лучше остановимся здесь, пока не поздно.

Он остановил машину в полумраке ворот.

Пожилой портье с морщинистым дубленым лицом, одетый в зеленую форму, подошел к машине справа, спустившись по ступенькам подъезда. Желтый свет, сочившийся из-за двойных дверей входа, четко высвечивал худую, как палка, фигуру портье.

Не говоря ни слова, этот человек открыл дверь машины со стороны Рут.

Хэл вылез из машины вслед за женой, кивнул головой в сторону заднего сиденья.

– Возьмите эти две сумки, – сказал он. – Мы на одну ночь.

Ключ он оставил в машине.

В вестибюле было тихо и прохладно, особенно после пустынной жары. Стук шагов по выложенному плитками полу гулким эхом отдавался от стен. Хэла удивило отсутствие растений в кадках, мебели и людей. В тишине вестибюля было что-то сверхъ- естественное и зловещее.