Машина мышления. Заставь себя думать

Первый был сформулирован выдающимся учёным, нобелевским лауреатом Нильсом Бором и получил название «принцип дополнительности»60.

Суть этого принципа в том, что частицы микромира могут одновременно проявлять и свойства твёрдого вещества, и свойства волны.

В нашем мире это невозможно: для нас «твёрдое вещество» (корпускула) — это твёрдое вещество, а «волна» — это волна, то есть колебание твёрдых тел (корпускул).

Поэтому Нильс Бор и говорит — мол, да, вы не можете представить себе, как такое возможно, поэтому, чтобы вы сильно не страдали и не мучились, вот вам «принцип дополнительности», закройте им дырку в своём треснувшем от напряжения мировосприятии и занимайтесь наукой дальше.

Второй принцип сформулирован коллегой и какое-то время даже учеником Нильса Бора — великим Вернером Гейзенбергом61.

Гейзенберг был человек особого склада — математик до мозга костей. И ему, кажется, было совершенно наплевать, кто что может себе представить или не может: вот вам расчёты, им верьте, а остальное — это в пользу бедных, что называется.

И вот его расчёты показали, что существует определённый предел точности, которого мы можем достичь, устанавливая две связанные характеристики квантовой системы: например, координату частицы и её импульс.

Иными словами, если вы хотите узнать, где частица сейчас находится, то вы не будете знать, каков её импульс (вы её как бы останавливаете в этот момент и таким образом лишаете импульса). И наоборот, если вы измеряете импульс частицы, то вы уже не можете сказать, где она находится, то есть каковы её координаты.

Вот это — одно могу, а другое не могу, или чтобы чуть-чуть того, чуть-чуть другого, но не всё разом и точно, — и есть «принцип Гейзенберга», или, как привычнее, «принцип неопределённости».

Думаю, что вы заметили (по крайней мере, я старался на это намекать): тот и другой принцип характеризуются специфической контринтутивностью — в обоих случаях речь идёт «о чём-то», с чем «что-то происходит».

В случае «принципа дополнительности»: твёрдое тело (что-то), прошу прощения, волнится. В случае «принципа неопределённости»: у вас или есть частица, с которой ничего не происходит, или что-то с ней происходит, с этой частицей, но сама она словно отсутствует.

То есть получаются как бы две взаимозависимые координаты одного и того же «нечто», которые не сходятся в одной точке, существуя в каких-то параллельных реальностях.

Эти «координаты» я называю «данность» (это наше «о чём-то», наша корпускула, или координаты частицы) и «процесс» (это наше «что-то происходит», наша волна, или импульс частицы).

Подглядев, как подобного рода проблемы методологически решаются в квантовой механике, я и разделил пять наших принципов работы мозга по этим двум координатам:

1) координата данности — «принцип генерации сложности», «принцип выявления отношения», «принцип аппроксимации до сущности»,

2) координата процесса — «принцип симультанности» и «принцип тяжести» (как мы скоро увидим, они сближаются понятием «времени»).

В случае «данности» мы описываем систему, как если бы она чудесным образом вдруг замерла, попала в некое безвременье, и с ней можно было бы делать то или другое, а затем — хоп — и отпустить, чтобы всё снова пришло в движение, как будто бы мы и не вмешивались.

В случае «процесса» мы, напротив, видим нашу систему в движении. Точнее, видим только движение системы, а что там в ней движется — нет, смутно. Это как если бы вы фотографировали на плёнку свет ночных фонарей из окна движущегося автомобиля — получаются такие тонкие кривые линии света[24], совсем не похожие на горящие фонари.

Координата данности

Целое есть нечто большее, нежели сумма его частей.

Платон

Начнём с того, что последовательно рассмотрим три принципа, которым подчиняется, будем так говорить, «данность» работы мозга.

«Принцип генерации сложности». Суть его в том, чтобы, получая ограниченное количество данных на «входе», производить максимальное количество данных на «выходе».