Маска из другого мира

Дни тянулись за днями, похожие друг на друга в своей обыденности. Каждое утро начиналось с ранней тренировки, потом наша «боевая ячейка» вместе с обычными актерами репетировала «Вишневый сад», а по вечерам мы повадились с Деном ездить на берег Волги в районе промзоны и оттачивать стрельбу. Очень скоро к нам присоединились Костик и Элечка, Акико же безмолвной тенью исчезала после занятий — в спектакль Артемий Викторович ее так и не добавил.

Когда мы задавали девушке вопросы, как она проводит все оставшееся время, Ситэ неизменно отвечала — консультирует наших местных чекистов во главе с Бейтиксом. А заодно сама ищет сикигами, которые после того случая будто сквозь землю провалились. Ни разу не выдали себя, не оставили никаких следов и словно бы передумали строить козни обществу масок — по крайней мере, если судить по нашему чату. По факту, об их таинственном существовании напоминала лишь обязательная фраза про тайное, которое непременно когда-нибудь станет явным…

В конце недели мы отыграли спектакль на обычной сцене — все положенные три раза. Родители, узнав, что у меня наконец-то появилась новая роль, пусть и далеко не главная, пришли в пятницу и даже притащили с собой наших родственников. Ленка, хоть и любила меня как старшего брата, к работе моей относилась пренебрежительно и на спектакли не ходила. Зато Лариска с Сашкой снова пришли меня поддержать, непременно пошутив по поводу частоты моих появлений на сцене. Честно говоря, я подспудно ждал на премьере еще одного человека — Вику.

Пусть наше общение в итоге не задалось, я не терял надежды, что все еще может измениться. Не знаю, что случилось, но после того, как мы чуть не застряли в том мире, она стала меня избегать… Холодные кивки при встрече, не менее холодные ответы, когда я звонил и предлагал снова прогуляться. И постоянно какие-то дела, в которые она окунулась с головой, а мне как представителю другого театра нельзя было о них даже слышать. Может быть, я просто не в ее вкусе, и она стесняется об этом сказать? Что ж, тогда еще одна последняя попытка снова начать общаться, и, наверно, можно будет считать, что эта история окончена.

А потом началась следующая неделя. Иванов предложил нам отдохнуть один день, но мы единодушно отказались и продолжили тренировки — правда, теперь без репетиций, потому что нас сменил основной состав обычных актеров. Я чувствовал, что становлюсь вполне себе нормальным стрелком средней руки, с дубинкой управляюсь уже на уровне рефлексов, а бой в строю теперь проходил слаженно при любом составе — мы настолько сработались, что щелкали на ура виртуальные модели простейших хутхэнов и даже их комбинации. А еще я настолько привык постоянно чем-то заниматься, что без лишних уговоров согласился на очередное предложение Лукерьи и вот уже вторую неделю ежедневно бегал на съемочную площадку. Роль мне дали мелкую, но сквозную, и участвовать мне нужно было чуть ли не в десятке эпизодов.

Проект, к слову, мне очень понравился — если раньше я чаще всего снимался в криминальных драмах и размеренных сериалах для домохозяек, то на этот раз Лукерья подкинула мне роль в фильме о революции и гражданской войне. Мне предстояло влиться в образ рабочего парня Витьки, который поднял заводчан на стачку. Снималось все на бывшей химбазе в Заволжье — одной из любимых киношниками локаций в нашем городе. Старое здание из красного кирпича выступало в роли нашей фабрики — с точки зрения реализма выглядело идеально. А я наконец-то после образов официантов и просто безымянных парней с улицы играл интересного персонажа. И делал это легко и непринужденно, сходу запоминая текст и гармонично импровизируя на радость съемочной группе. Настолько, что мне даже расширили образ и добавили пару эпизодов. И вот теперь даже не знаю, кого благодарить за этот успех — то ли только маску Труффальдино, то ли все же еще и мой собственный талант, который она раскрыла… Хочется верить, что все же второе.

Город тем временем захлестнула волна ограблений. По правде говоря, это началось пару месяцев назад, просто раньше мне не было до них особого дела. Я и узнал-то о них лишь благодаря Лариске, которой редактор поручил написать репортаж о неуловимых «ниндзя». Дурацкое прозвище для бандитов, но в прессе их так нарекли из-за ловкости, скрытности и… абсолютной беспомощности силовиков. Складывалось впечатление, что неизвестные грабители обладали какими-то сверхспособностями — перед очередным нападением на банк или магазин они заранее обезвреживали системы видеонаблюдения, и полиции приходилось ориентироваться лишь на свидетельские показания. Которые, что самое любопытное, были весьма странными.