Маска Локи

Черные усы, аккуратно подрезанные острым кинжалом, появились среди испарений. Над ними сверкнули два глаза, красные, как у волка, и узкие, как у кошки. Крылья усов поднялись, и губы раздвинулись в улыбке, обнажив превосходные зубы. Взгляд искал что-то в тумане, пока не встретился со взглядом Амнета. Орлиный нос снова, как женский манящий палец, поманил Томаса. Изображение стало расплываться, но, прежде чем возникла новая картинка, Амнет взмахом руки разогнал испарения.

Свеча под ретортой догорела, и все исчезло. Так всегда. Это лицо, эти волчьи глаза последние месяцы появлялись в каждом видении. Где-то, когда-то, в каком-то времени — настоящем, прошедшем или будущем — чародей уже объявил или еще объявит духовную войну Хранителю Камня. Подобные вызовы не были чем-то необычным: маги существовали всегда — и в прошлом, и в будущем. Но этот вызов именно сейчас нарушил порядок, свойственный внутренним энергиям Камня. Томас Амнет должен все обдумать и найти достойный ответ.

Он отодвинул реторту. Снова уложив Камень в шкатулку, не обращая внимания ни на волну боли, ни на хор ангелов, он опустил крышку. Каждый раз, когда Амнет прикасался к Камню, Камень изменял его, делал более сильным, увеличивал познания.

Томас вспомнил день, когда получил его во владение от Алена, бывшего до него Хранителем Камня.

Старый рыцарь неподвижно лежал на смертном одре, раненный в легкое сарацинской стрелой. Два дня он харкал черной кровью, и никто уже не надеялся, что он увидит рассвет.

— Томас, подойди.

Томас покорно приблизился к постели, сложив руки на груди. Эти руки огрубели от рукояти меча. Ему было семнадцать, и он еще ничего не знал. Голова его была пуста, как стальной шлем.

— Капитул не смог найти тебе лучшего применения, потому тебя передали мне.

— Да, сэр Ален.

— Ордену нужен Хранитель Камня. Это не слишком важный пост. Не такой, как магистр или военачальник.

— Да, сэр Ален.

— Но все же к Хранителю относятся с некоторым почтением.

Рыцарь приподнялся на подушках, глаза его заблестели. Он смотрел куда-то вдаль, мимо Амнета.

— Камень опасен. Я знаю, что это орудие дьявола. Ты не должен прикасаться к нему часто, только в случае крайней нужды.

— Что же он такое, этот Камень?

— Первые отцы Ордена привезли его из северных стран. Он всегда был с нами. Наша тайна. Наша сила.

— Где Камень, сэр Ален?

— Всегда держи его при себе. Владей им ради блага Ордена. Пока Камень с тамплиерами, они не будут знать поражений. Но прикасайся к его поверхности как можно реже. Ради собственной…

Лихорадка, сжигавшая сэра Алена, казалось, набросилась на него, как бешеная собака, и вцепилась в горло. У него перехватило дыхание. Взгляд метнулся в сторону и остановился на Амнете. Последнее слово, которое он с хрипом произнес, было:

— …души.

И все кончилось.

Амнет знал, что должен что-то сделать. Он опустил умершему веки, придержав их кончиками пальцев, как делают йомены на поле битвы. Нужно сообщить кому-нибудь о смерти сэра Алена. Но сначала он должен найти Камень, который отныне принадлежит ему.

Где Камень?

Сэр Ален велел Амнету держать Камень при себе. Где же мог умирающий спрятать свое достояние?

Томас заглянул под кровать: знамена, пыль и накрытый ночной горшок. Он вытащил сосуд наружу: а вдруг старый рыцарь спрятал Камень именно там? Нет, горшок слишком мал для такого большого Камня.

Где еще?

Он откинул полог и принялся шарить под подушкой. Обиженная столь неподобающим обращением голова умершего повернулась, глаза открылись. Амнет наткнулся на что-то твердое. Он сжал предмет и медленно вытащил его.

Ларец из черного орехового дерева. Томас внимательно осмотрел крышку и, обнаружив, что ключа не потребуется, откинул ее.

Внутри лежал темный кристалл величиной с ладонь. В слабом свете трудно было разглядеть его. При вращении Камень казался то зловеще-кровавым, то коричневым, цвета охры, цвета жирной французской земли, вспаханной плугом в весенний день.

Амнет не внял последнему предостережению сэра Алена и дотронулся до Камня. Волна боли, небесная музыка и ярость, пожирающая его жизнь, — все, что отныне будет будоражить его сны и думы, — поднялись в душе от первого прикосновения. И Томас Амнет понял, что это мгновение навсегда изменило его.

Он нашел Камень, и Камень принадлежал ему.

Камень нашел его, и он принадлежал Камню.

В ту же секунду Амнет понял, что сила, заключенная в Камне, могла спасти сэра Алена от смерти, могла исцелить его раны. А еще он понял, почему старый рыцарь отказался от такого спасения.

Теперь, десять лет спустя, здесь, в своей келье, умудренный чтением многочисленных пергаментов (некоторые существовали только в видениях, дарованных Камнем), закаленный тысячами прикосновений к Камню, Амнет знал многое о силе Камня и ее действии.

Он знал, что не умрет, как остальные. Он, Рыцарь Храма, никогда не промчится на черном коне в видениях Хранителей Камня. Никогда не увидит Одина Одноглазого у врат Вальгаллы. Никогда не преклонит колен перед Престолом Господним.

Прибирая на столе, Томас передвинул кусок свинца, который днем раньше использовал для починки чернильницы.