Маска полуночи

Друзья двигались на восток, по Пути Тормина, оставив за спиной, в северо-западной части города, магазины и гостиницу. Вскоре они уже шли по узким переулкам, застроенных жилыми домами. Скромные здания, возведенные из крепкой древесины или кирпича, были невелики, но зато имели черепичные крыши. Разительный контраст с ветхими лачугами Порта Черепа.

Дальше, по пути на восток, простые постройки сменились величественными домами, выстроенными из добытого и обработанного магией камня. И все чаще встречались отряды Скипетров и экипажи.

Впереди, в отдалении, надменно посматривая на город с высоты зубчатых башен и крепостных стен, раскинулись нелепые Охотничьи Сады хулорна. Толстые, безвкусные башни дворца правителя, торчали за стенами сада, словно смущенно выглядывали из-за них.

Кейл знал, что неподалеку оттуда расположены немаленькие имения и родовые замки членов совета Старейшин Чансела Селгаунта, включая приземистые, обнесенные стеной башни Штормового Предела. Он остановился и задумался, размышляя о своей прошлой жизни.

Эревиса не было в городе всего несколько недель, но ему казалось, что он отсутствовал целую вечность. При мысли о том, что он оставил позади, Кейлу стало дурно. И, видимо, Джака встревожило выражение его лица:

— Ты в порядке? — с тревогой в голосе спросил полурослик.

— Да, — солгал Кейл. — Просто солнце доставляет мне некоторое неудобство.

— Понятно, — отозвался Джак. Пристальный взор коротышки оторвался от дворца хулорна и проследовал к имениям Старейшин Чансела. Он знал город не хуже Кейла.

Затем Джак произнес:

— Я покинул Туманную Долину, когда мне исполнилось двадцать лет. И вернулся туда лишь однажды, несколько лет спустя. Я когда-нибудь тебе рассказывал об этом?

Кейл отрицательно покачал головой.

— Я хотел полюбоваться озером, где я мальчишкой, вместе с отцом и дядей, ловил рыбу, мечтал увидеть друзей детства, перекошенный дом, в котором я вырос. Понимаешь о чем я?

Кейл согласно кивнул.

— Когда я очутился там, я понял, что у воспоминаний блеска было значительно больше, чем у действительности. Я осознал, что иногда путешествие меняет тебя, и когда ты возвращаешься, то понимаешь, что это больше не твой дом. Именно так случилось у меня с Туманной Долиной. Когда я вернулся, оказалось, что я изменился и возмужал за ее пределами. Это грустная правда бытия. Старые друзья, а иногда и родные, остаются в прошлом. Но перемены в нас — часть жизни.

— Так ли? — усомнился Кейл.

— Ну конечно, — подтвердил Джак, засовывая трубку в рот. — Уверен, ты и сам это прекрасно понимаешь.

Кейл молчал, а Джак, взяв перерыв, подкурил от спички и затушил ее. Искоса поглядывая на Эревиса, он добавил:

— Для некоторых дом — это место. Для таких, как мы, домом являются другие люди. И не только любимые. Друзья. Друзья, которые меняются и взрослеют вместе с нами.

— Хорошо сказано, — похвалил его Магадон.

Кейл принял доктрину Джака, и это помогло ему с уверенностью смотреть в будущее. Он изменился, а возможно и повзрослел без Ускевренов. Может быть, он скучал по Штормовому Пределу и по своей старой семье потому, что они олицетворяли для него простую жизнь, которой он раньше жил, спокойную и размеренную. Тогда, на службе у патриарха Тамалона, она не казалась такой простой — но не было шейда, не было и Первого Избранного, да и события вокруг тогда не принимали такого масштаба.

— Я услышал ваши слова, — сказал он друзьям. — И благодарен вам.

Те ничего не ответили, а просто тихо шагали рядом.

Кейл знал, что ему необходимо привыкнуть, приспособиться к происходящему с ним. Его размеренной жизни пришел конец. И у него очень мало времени, чтобы смириться с действительностью.

Друзья обогнули угол и прошли под большой гранитной аркой, обозначавшей западный вход на Храмовую аллею. Пред ними предстала широкая, как всегда переполненная улица. Паломники, молящиеся и священнослужители толпились на каменной мостовой аллеи, вознося хвалу божествам, проповедуя и обращаясь в веру. Нестройный хор голосов и песнопения, вместе со звоном гонгов и колоколов, наполняли окрестности. Многочисленные разноцветные, различного покроя одеяния, рясы и плащи создавали движущееся море, заполнявшее все пространство улицы. Свежий ветер с залива не мог развеять ароматы благовоний, духов и немытых тел. Воздух просто загустел от запахов. Кейл вдохнул его всей грудью, очищая легкие от зловония Порта Черепа.